Услыхав эти слова, рыбак сказал супруге своей:
— Валлахи! Не видал никого столь глупого и безумного, как ты, кроме, может быть, этого чертова визиря! О чем ты говоришь, о женщина?! Визирь требует от меня восьмидневного мальчика, а ты на это предложила мне принести к нему новорожденного ребенка, умеющего красноречиво говорить и рассказывать истории!
Она же ответила:
— Не лезь ты в это дело! Иди и сделай лишь то, что я тебе велела!
И он воскликнул:
— Хорошо. Вот и настал последний день моей жизни на земле.
И он вышел из дома своего и шел, пока не добрался до колодца.
И он бросил в него веретено и громко крикнул:
— Вот твое веретено! — и добавил: — О ты, в колодце! Твоя дорогая подруга такая-то посылает тебе привет и говорит, чтобы ты одолжила ей новорожденного мальчика на день, потому что он нам нужен для одного дела. Только побыстрей, иначе моя голова слетит с плеч!
Тогда та, что обитала в колодце, — но только Аллах знает, кто она, — ответила:
— Вот он, возьми!
И рыбак взял протянутого ему малютку, и тогда та, что жила в колодце, сказала ему:
— Только произнеси над ним заклинание против сглаза!
И рыбак, взяв малыша, сказал над ним:
— Бисмиллах Рахмани Рахим![12]
И, держа его в объятиях, он пошел прочь и по дороге думал: «Разве бывают дети, даже тридцатидневные, а не такие, как этот, которые умеют говорить и рассказывать истории? Их нет даже среди самых удивительных сынов ифритов». Затем, чтобы получить ясное представление по этому вопросу, он обратился к запеленатому ребенку, которого нес на руках, и сказал ему:
— Давай, дитя мое, поговори со мной немного, чтобы я увидел и убедился, сегодня ли будет день моей смерти!
Однако ребенок, услышав громкий голос рыбака, испугался, лицо и внутренности его сжались от страха, и он сделал то же, что и все малые дети, а именно скорчил ужасную гримасу, заорал и обмочился. И когда рыбак, весь мокрый и злой, пришел к жене своей, он сказал ей:
— Вот, я принес этого ребенка! Да сохранит меня Аллах! Все, что умеет этот сучоныш, — это плакать и мочиться! Посмотри, как он меня изгадил!
Но жена ответила:
— Тебе не стоит думать об этом. Молись пророку, о муж мой, и делай, что я тебе говорю! Иди и без промедления отнеси это дитя к султану. И ты увидишь, умеет он говорить или нет. Только попроси для него три подушки, и положи их посреди залы, и поддержи его этими подушками, положив ему одну с правой стороны, одну с левой и одну за спину. И молись пророку!
И он ответил:
— Да пребудет над ним мир и молитва!
А потом он пошел, неся новорожденного на руках, разыскивать султана с визирем.
Когда визирь увидел приближающегося рыбака с запеленатым младенцем на руках, он рассмеялся и сказал:
— Это то самое дитя?
И рыбак ответил:
— Да.
И визирь повернулся к ребенку и сказал ему голосом, каким принято говорить с малышами:
— Дитя мое!
Но ребенок, вместо того чтобы заговорить, скорчил гримасу и начал плакать:
— Уа! Уа!
И очень довольный визирь пошел к султану и сказал ему:
— Я говорил с ребенком, но он не отвечал мне, а только плакал: «Уа! Уа!» Вот и конец жизни рыбака. Но доказательства этого должны быть сделаны только перед собранием визирей, эмиров и знатных особ, и я прочту им условия договора, который мы заключили с рыбаком, а после мы убьем его. И тогда ты сможешь возрадоваться с красавицей, и никто не будет иметь права сказать что-либо на твой счет.
И султан ответил:
— Именно так, о визирь!
И оба вошли в залу, где были собраны эмиры и чиновники. И туда привели рыбака, и визирь прочитал перед ними подписанный договор и сказал:
— Теперь, о рыбак, принеси дитя, которое будет говорить с нами!
И рыбак ответил:
— Пусть мне сначала дадут три подушки, и тогда ребенок заговорит!
И ему принесли три подушки, и рыбак положил ребенка на середину залы и подпер его тремя подушками.
И султан спросил у рыбака:
— Это тот самый ребенок, который поведает нам историю, лживую от начала и до конца?
Но прежде чем рыбак успел ответить, дитя вдруг сказало:
— Прежде всего приветствую тебя, о султан!
И визири, и эмиры, и все остальные изумились, услышав младенца. И визирь, ошеломленный так же, как и его помощники, вернул ребенку его приветствие и сказал ему:
— Расскажи нам, о мудрый, историю, которая вся — вранье!