И люди вооружились вилами и дубинками и побежали по следам брата и сестры, следуя тем же путем, что и они. И с наступлением темноты они подошли к очень толстому и высокому дереву, у корней которого они расположились, чтобы дождаться рассвета.
А именно на вершине этого дерева прятались брат с сестрой. И когда они проснулись на рассвете, то увидели у подножия дерева всех мужчин, которые их преследовали и которые все еще спали. И тогда мальчик сказал сестре своей, показывая ей на старосту, отца троих детей:
— Ты видишь вон того спящего внизу? Ну так я справлю свою нужду ему на голову!
И сестра его в ужасе ударила себя ладонью по щеке и сказала ему:
— О, горе нам! Не делай этого, дорогой! Ведь люди внизу не знают, что мы прячемся здесь, наверху, прямо над их головами, и, если мы будем сидеть тихо, они уйдут и мы будем спасены!
Однако он сказал:
— Нет! — и добавил: — Я обязательно должен справить мои потребности на голову этого старосты!
И он присел на самую толстую ветку и стал писать, позволил своим испражнениям упасть прямо на голову старосты, и он был облит ими с головы до ног.
Вот так это было.
И староста, почувствовав это, внезапно проснулся и увидел на вершине дерева мальчишку, который спокойно вытирал свой зад листьями. И, дойдя до пределов ярости, староста схватил лук и начал стрелять в брата и сестру. Но поскольку дерево было очень высокое, стрелы не достигали их, застревая в ветвях. Поэтому староста разбудил своих людей и крикнул им:
— Срубите это дерево!
И девочка, услышав эти слова, сказала мальчику, брату своему:
— Вот видишь! Мы пропали!
А он спросил ее:
— Кто это тебе сказал?
А она ответила:
— Все наши мучения из-за того, что ты сделал!
Он же сказал:
— Мы еще не в их руках!
И в ту же самую минуту огромная птица Рух, которая пролетала в это время мимо, напала на них и сцапала их обоих своими когтями. И она улетела вместе с ними, пока дерево трещало под ударами топоров, а обманутый староста плевался внизу от ярости.
Что же касается птицы Рух, то она продолжала подниматься все выше и выше, держа в своих когтях брата и сестру. И сестра уже надеялась, что птица сядет где-нибудь на суше, когда закончит пересекать моря, над которым она летела, и в это время мальчик сказал своей сестре:
— О сестра моя, я собираюсь пощекотать зад этой птицы!
Но в эту минуту Шахерезада увидела, что наступает утро, и скромно прервала свой рассказ.
А когда наступила
она сказала:
О сестра моя, я собираюсь пощекотать зад этой птицы!
И девочка, чье сердце заколотилось от ужаса, закричала дрожащим голосом:
— О! Пожалуйста, дорогой, не делай этого, не делай этого! Она выпустит нас — и мы упадем!
Он же ответил:
— Нет, я точно решил, пощекочу-ка я зад этой птицы, мне так хочется!
Она же воскликнула:
— Мы погибнем!
А он ответил:
— Да будет так!
И он сделал то, что задумал. И от щекотки птица резко вздрогнула, настолько неприятно ей это было, и в результате она выпустила то, что держала в когтях своих, а именно брата и сестру. И они упали в море и опустились на дно моря, которое было чрезвычайно глубоким. Но поскольку они умели плавать, смогли подняться на поверхность и достичь берега.
Однако они ничего не видели вокруг себя и ничего не могли разглядеть, словно бы оказались посреди темной ночи. Ибо земля, в которой они оказались, была землей тьмы.
И мальчик, недолго думая, нащупал несколько камней, чтобы с их помощью можно было высечь искры. И он собрал много кусков сухого дерева, сложил их в огромную кучу и поджег ее с помощью двух камней, высекая искры. И когда всю кучу охватил огонь, они смогли осмотреться. Но в то же время они услышали ужасный рев, похожий на рев тысячи диких буйволов. И при свете огня они увидели приближающегося к ним ужасного, черного, гигантского гуля[1], который ревел своим огромным ртом, похожим на открытую печь:
— Кто тот неразумный, что сотворил свет на земле, которую я посвятил тьме?
И сестра мальчика при виде этого очень испугалась, и она сказала дрожащим голосом мальчику, брату своему:
— О сын отца моего и матери моей, на этот раз мы непременно умрем! Ой! Как я боюсь этого гуля!
И она прижалась к нему, готовая умереть или потерять сознание.
Однако мальчик, не теряя времени, вскочил, повернулся к гулю, стал бросать прямо в его широко открытый рот горящие головни из костра. И когда он забросил их все до единой, зад ужасного гуля вдруг лопнул. И над землей, обреченной на тьму, снова засветило солнце. Ибо именно своим задом этот гуль и заслонял солнце, не давая ему освещать эту землю.
1