— Мы слышали формулу развода и свидетельствуем, что ты развелся с женой твоей!
И мать сказала ему, смеясь:
— Ну, сын мой, все, что тебе теперь остается сделать, — уйти! А чтобы у тебя не осталось неприятного впечатления, знай, что юная девочка, которая спала с твоей женой, — это моя младшая дочь. А то, что ты поверил в иное, останется грехом на твоей совести. Но также знай, что твоя жена вначале вышла замуж за молодого человека, которого она любила и который любил ее. Но однажды они поссорились, и в пылу спора мой зять сказал моей дочери: «Ты разведена трижды!» А как ты, наверное, знаешь, это самая серьезная формула развода и самая торжественная. И тот, кто произнес ее, больше не может вступить в повторный брак со своей первой женой, если он однажды этого захочет, без того, чтобы его бывшая жена не вступила в новый брак со вторым мужем, который, в свою очередь, отвергнет ее. Так что нам нужен был глупец, сын мой. И я долго искала такого человека и не находила его. И наконец я встретила тебя. И, увидев тебя, поняла, что ты будешь безупречен в этой роли, поэтому я тебя и выбрала. И случилось то, что случилось. Уассалам!
И после этого она вытолкала его из дома и закрыла дверь, в то время как первый муж перед тем же кади и теми же свидетелями написал второй брачный договор на свою первую жену.
Такова, о счастливый царь, история лавочника. Но она далеко не так занимательна, как история начальника стражи.
ИСТОРИЯ НАЧАЛЬНИКА СТРАЖИ
Однажды в Каире жил курд, который приехал в Египет во время правления победоносного царя Саладина — да пребудет он в благодати Аллаха! И этот курд имел весьма внушительную внешность: у него были огромные усы и борода, которая поднималась к глазам его, и густые брови, которые спускались на глаза его, из его носа и ушей торчали пучки волос. И весь облик его был настолько грозным, что вскоре он стал начальником стражи. И соседские дети, просто увидев его издалека, убегали от него прочь со всех ног, и они бежали быстрее, чем если бы они увидели внезапно появившегося гуля. А матери, когда их дети становились невыносимы, угрожали призвать этого курдского начальника стражи. Одним словом, он был пугалом для всего города и его окрестностей.
И вот в один день между прочими днями он почувствовал, что одиночество тяжело давит на него, и он подумал: «Хорошо бы, возвращаясь вечером домой, найти там живую плоть, чтобы удовлетворить мой аппетит».
И поэтому он пошел найти сваху, и он сказал ей:
— Я хочу найти себе жену. Но у меня большой опыт общения с женщинами, и я знаю, какие несчастья они обычно приносят. Вот почему мне хочется, чтобы у меня с ней было как можно меньше осложнений, и я хочу, чтобы ты нашла мне юную девственницу, которая никогда не оставляла бы свою мать, которая будет готова жить со мной в доме, состоящем из одной-единственной комнаты. И еще я ставлю условие, чтобы она никогда не покидала этот дом и эту комнату. И тебе решать, сможешь ли ты или нет, найти мне такую девушку.
И сваха ответила:
— Я смогу. Нужны только деньги.
И начальник стражи дал ей в качестве аванса динар и пошел своим путем. И сваха встала и отправилась на поиски девушки.
И после нескольких дней поисков и хождений, вопросов и ответов она в итоге нашла юную девушку, которая согласилась жить с курдом, не выходя из его дома, состоящего только из одной комнаты. И сваха пошла, чтобы сообщить начальнику стражи об успехе предпринятых ею усилий, и она сказала ему:
— Я нашла для тебя одну девственницу, которая никогда не оставляла мать свою и которая сказала мне, когда я передала ей твои условия: «Буду ли я жить с доблестным капитаном или останусь здесь со своей матерью взаперти — это одно и то же».
И курд был очень доволен этим ответом и спросил сваху:
— А какова она?
И та ответила:
— Она пухленькая, мягенькая и белая!
И начальник стражи сказал:
— Это как раз то, что мне нравится!
И поскольку отец девушки дал свое согласие, и ее мать дала свое согласие, и сама дочь была согласна, и курд дал свое согласие, свадьба была отпразднована без промедления. И курд, владелец огромных усов, взял пухлую, мягкую, белую девочку в свой дом, состоящий из единственной комнаты, и закрылся там с нею. И один Аллах знает, что случилось той ночью.
А на следующий день курд, собираясь позаботиться о своих стражнических обязанностях, сказал себе, выходя из дома: «Мне повезло с этой юницей». А вечером, когда он вернулся со службы, ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что в его доме все в порядке. И каждый день он говорил себе: «Еще не родился тот, кто посмеет сунуть сюда свой нос». И его душевное спокойствие было безграничным, а его уверенность в безопасности такой жизни — полной. И он не подозревал, несмотря на весь свой опыт, что хотя женщина и рождается слабой, но если она чего-то захочет, то уже ничто не может ее остановить. И он должен был скоро убедиться в этом на собственной шкуре.