И когда юница закончила, Джафар в третий раз сбросил с себя одежду, а юноша при этом встал, поцеловал его в голову и возложил на него другую одежду. Ибо этот молодой человек был, о чем я расскажу далее, самым великодушным и великолепным человеком своего времени, и щедрость рук его и высота души были не меньше, чем у Хатима, правителя племени тай[18]. И он продолжал беседовать с ним о событиях прошлых лет, о различных предметах, историях и прекрасных стихах. И он сказал ему:
— О господин мой, не отягощай свой ум заботами и тревогами!
И Джафар ответил ему:
— О господин мой, я покинул свою страну, не найдя даже времени, чтобы поесть или попить. И я сделал это с намерением развлечься и посмотреть на мир. Но если Аллах дарует мне возвращение в мою страну и моя семья, мои друзья и соседи начнут спрашивать и допытываться у меня, где я был и что я видел, я скажу им, какие благословения, благосклонности и милости ты возложил на мою голову в городе Дамаске, в земле Шам. И я расскажу им, что я видел здесь и там, и я поведаю им и подробно расскажу им обо всем, что обогатило дух мой рядом с тобою, в твоем городе.
И молодой человек ответил:
— Спаси меня Аллах от соблазна возгордиться, ибо лишь Он воистину щедр! — и добавил: — Оставайся со мной сколько хочешь, хоть десять лет или даже более того, потому что мой дом — твой дом, со своим хозяином и со всем тем, что в нем имеется.
Тем временем, когда ночь уже была на исходе, вошли евнухи и устроили Джафару изящную постель в комнате на почетном месте. И они соорудили вторую лежанку рядом с кроватью Джафара, а потом, все устроив и наведя порядок, они ушли. И визирь Джафар, увидев это, сказал себе: «Наверное, мой хозяин хранит целомудрие, и поэтому ему соорудили постель рядом с моей. Думаю, я рискну задать ему один вопрос». И действительно, он рискнул задать вопрос, спросив хозяина:
— О господин мой, ты соблюдаешь безбрачие или женат?
И молодой человек ответил:
— Женат, о господин мой!
Тогда Джафар сказал на это:
— Почему же тогда, если ты женат, ты будешь спать рядом со мной, вместо того чтобы войти в свой гарем и лечь там, как женатый мужчина?
И молодой человек ответил:
— Клянусь Аллахом! О господин, мой гарем со всем его содержимым никуда не улетит, и у меня будет достаточно времени, чтобы потом лечь спать там. Однако теперь это было бы с моей стороны нетактично, и некрасиво, и даже грубо, что ни говори, оставить тебя одного, а самому пойти спать в свой гарем. Как я могу оставить такого человека?! Ты же гость, подарок Аллаха! Такой поступок противоречил бы правилам вежливости и гостеприимства. И воистину, о господин мой, пока ты будешь своим присутствием оказывать благосклонность этому дому, я не буду отдыхать в своем гареме и не буду возлежать там до тех пор, пока не мы не простимся в день, когда тебе будет угодно это сделать и когда ты захочешь вернуться с миром в свой город и свою страну.
И Джафар сказал себе: «Это невиданно и чудесно».
И они спали в одной комнате в ту ночь.
А на следующий день рано утром они встали и пошли в хаммам, где молодой человек, которого на самом деле звали Аттафом Щедрым, приготовил для своего гостя узелок великолепной одежды. И после того как они приняли самую изысканную из ванн, они сели на великолепных лошадей, которых они нашли уже оседланными у дверей хаммама, и направились к кладбищу, чтобы посетить там святые могилы, и они обошли много их в тот день, вспоминая жизни людей и их смерти. И они продолжали делать так каждый день, посещая то одно место, то другое, и они спали бок о бок по ночам…
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И они спали бок о бок по ночам, уже привыкнув к этому, и все это продолжалось в течение четырех месяцев. Однако по прошествии этого времени душа Джафара опечалилась, а его дух упал; и однажды он сел и заплакал. И Аттаф Щедрый, увидев его в слезах, сказал:
— Да избавит тебя Аллах от скорби и печали, о господин мой! Почему я вижу тебя плачущим? И что может тебя огорчать? Если у тебя тяжело на сердце, почему бы тебе не раскрыть мне причину, по который ты чувствуешь тяжесть на сердце и горечь в душе?
И Джафар ответил:
— О брат мой, я чувствую, что моя грудь сжимается до крайности, и я хотел бы пройтись немного по улицам Дамаска, и я также хотел бы успокоить свой разум видом мечети Омейядов.
18
Хатим ат-Таи (Хатим Тай) — прославленный арабский поэт VI в. из племени тай. Благодаря своей щедрости стал героем арабских легенд многих восточных народов. Сюжеты о нем широко распространены на Востоке, нередко он герой сказок — обладатель несметных богатств, которыми щедро делится с нуждающимися.