Однажды моряки, которые бродили в округе по мегаполису, пока Пакинс и остальные колдовали перед дверью, наткнулись в одном из домов на вход в подземный лаз, свежевырытый. Оттуда вело целое множество следов. Лезть во тьму ни у кого желания не возникло, к тому же оттуда шёл страшный смрад, вместо этого собрались на очередное собрание - уже на самом берегу, у лодок, поскольку моряки очень сильно взволновались.
Один кричал:
- Они собирают вокруг нас армию, разве вы не понимаете? Чем больше мы торчим на месте, тем больше их сюда стягивается. Эти обезьяны, как гхарги, живут под сраной землёй, это всё объясняет. И мне, например, не хочется угостить их собой на ужин!
- Вы преувеличиваете, - смеялся Пакинс. - За все походы все исследователи уверяли, что они не агрессивны и избегают стычек. К тому же их описывают, как очень слабых, небоеспособных. Эти твари - вымирающий вид, которые представляют опасность лишь друг для друга. Читайте литературу, а не придумывайте сказки из ничего.
Тут опять подключался Роудер:
- Во-первых, Пакинс, тебе прекрасно известно, что в этих землях никто из людей до нас не бывал. Быть может, у них здесь более развитая цивилизация, чем в других регионах. Мы не знаем, какое у них оружие. Даже если у них примитивные копья, дротики или какие-нибудь луки - это уже очень серьёзно, Пакинс. Мы не солдаты. У нас почти нет оружия, нет брони. Мы не выживем, если на нас нападёт такая же по силе вооруженная группа. Во-вторых, с каждым днём их всё больше. Мы не знаем сколько их, но их уже столько, что они почти не скрываются, они уверены в своих силах. Мы можем очень сильно пожалеть, если останемся здесь, хоть ещё на сколько-нибудь.
- Дайте нам несколько дней, Роудер. Несколько дней, - умолял Пакинс.
- Три дня, - отвечал Роудер. - Потом мы уплываем. С вами или без вас.
Потом, позднее в этот день, произошло нечто любопытное. Несколько учёных в порыве ярости подхватили один длинный кусок каменной плиты и собрались им таранить ворота святыни. Это всё было тщетно, но другие с весельцой наблюдали за происходящими, встречали громкими вскриками торжества каждый бесполезный удар по массивным створкам, когда вдруг из-за крыш соседних домов в учёных полетели стрелы с плохой прицельностью. Лишь одна не сильно ранила одного из людей. Учёные испугались, побросали всё и пустились в бегство к берегу, и тогда Пакинс, как и некоторые другие на бегу рассмотрели вдали точно так же убегающие приземистые вражеские силуаэты. Противники сами испугались не на шутку и поспешно отступали.
В итоге, вновь собравшись на берегу, учёные и моряки решили не отплывать, а вернуться к запечатанным вратам, но проявлять большую осторожность. Они поняли, что враг ещё недостаточно силён и не представляет большой угрозы, но одно все осознали наверняка: дикарей особенно раздражает, когда пытаются проникнуть в эти укреплённые чертоги.
- Они сторожат эту святыню, - пояснял Пакинс. - Значит, там точно есть, что охранять. Быть может, это всё-таки потомки Древних. Интересно, они хотя бы осознают, что защищают, или это уже просто у них в крови или такой ритуал предков. Защищать это табу от себя и чужаков.
Многие сомневались, что это хорошая идея оставаться на одной суше с этими опасными созданиями, некоторые вместе с большей частью моряков всё чаще отступали на «Любопытный», покоящийся в отдалении в море на якоре. Но у других Пакинс распалял тот самый алчный блеск в глазах, который часто бывал в его, ведь это сокровища, это знания, это имена в истории! Они вооружились всем, что смогли отыскать на корабле, и возобновили изучение святыни. Несколько особенно смелых моряков во главе с Роудером выполняли свои формальные контракты, обеспечивая разведку вокруг учёных, но ослабленные искажением люди сильно уступали в проницательности существам, которые жили и охотились в подобных условиях с самого детства.
- Эти выемки в стене, - говорил Пакинс другим учёным, указывая на небольшие углубления, в каждое из которых поместилась бы голова человека. - Они расположены по бокам от входа и кое-где даже выше, и точно важны для разгадки. В них нужно что-то возложить. Какое-то подношение, наверное. Как Богам.