Выбрать главу
День прошел, и видно уж, как любим твой старый муж: сколь мягка твоя кровать, столь мне жестко в поле спать.

Эран сказала:

Привет тебе, блаженный, супруг мой незабвенный: с другим делю я ложе, но ты мне всех дороже.

Суибне сказал:

Королевский сын пригож, с ним ты ешь, и с ним ты пьешь: он тебе любимый муж, старый муж не нужен уж.

Эран сказала:

Королевский сын пригож, с ним и ем, и пью, а все ж лучше жить с тобой в дупле, муж мой, чем с другим в тепле.

Суибне сказал:

Любовь необходима тому, кем ты любима: в вечном страхе я живу, наг, дрожу, как зверь, реву.

Эран сказала:

Ирландии мужчины, они мне все едины: я хочу, как нищий брат, воду пить и есть салат.

Суибне сказал:

Слабым женам жить нельзя, как живу, безумец, я: ночую на земле я, жилища не имея.

Эран сказала:

О блаженный, о святой, стал ужасен облик твой: ты терпишь холод, голод и тернием исколот.

Суибне сказал:

Это не твоя вина, непорочная жена: Бог — он сила, он же власть — мне велел в безумье впасть.

Эран сказала:

С тобой хочу отныне спать на одной перине, видеть свет и видеть тень — ночь с тобой, с тобой же день.

Суибне сказал:

В Борхе я заночевал, в Туаг-Инбир я дневал, Фала дол прошел я весь, завтра — там, сегодня здесь!
4
СУИБНЕ В СНЕГУ[29]
Тяжко мне! грядет закат: ветр и хлад — а я нагой, ноги сбил, мой бледен лик, — сколь велик ты, всеблагой!
С кротостью превозмогу, но в снегу мне тяжело: с каждым днем все тяжелей, злей меня терзает зло.
Тяжко мне! я наг и бос, о Христос, бездомен я: зелень — вся моя еда, для питья — вода ручья.
Ночью с дерева сорвусь, днем колюсь об острый дрок, в красных вересках таюсь и боюсь людей, как волк.
Сплю на ветках, как в гнезде, и везде, по всей стране, смолк зимой всяк звук живой, боже мой, сколь тяжко мне!
Дикий, рыщу по холмам, там, от жила в стороне, сам не свой, едва живой, — боже мой, сколь тяжко мне!

СКАЗАЛА СТАРУХА ИЗ БЕРРИ, КОГДА ДРЯХЛОСТЬ ПОСТИГЛА ЕЕ

[30]

Как море в отлив, мелею; меня изжелтила старость; что погибающей — горе, то пожирающей — сладость.
Мне имя — Буи из Берри; прискорбны мои потери, убоги мои лохмотья, стара я душой и плотью.
А было — до пят я наряд носила, вкушала от яств обильных, любила щедрых и сильных.
Вы, нынешние, — сребролюбы, живете вы для наживы; зато вы сердцами скупы и языками болтливы.
А те, кого мы любили, любовью нас оделяли, они дарами дарили, деяньями удивляли.
Скакали по полю кони, как вихрь, неслись колесницы; король отличал наградой того, кто первым примчится!..
Уж тело мое иного устало взыскует крова; по знаку Божьего Сына в дорогу оно готово.
Взгляните на эти руки, корявые, словно сучья; нехудо они умели ласкать героев могучих.
Корявые, словно сучья, — увы! им теперь негоже по-прежнему обвиваться вокруг молодцов пригожих.
Осталась от пива горечь, от пира — одни объедки, уныл мой охрипший голос, и космы седые редки.
Пристало им нищее покрывало — взамен цветного убора в иную, лучшую пору.
вернуться

29

Произносит Суибне, когда снег засыпал его во время ночлега в лесу.

вернуться

30

Об этом стихотворении см. в Предисловии. Ученые полагают, что образ Старухи из Берри восходит к древней ирландской богине плодородия. Существующие источники содержат разные версии, во всех есть пропуски и неисправности. Данный текст — реставрация переводчика, с небольшими сокращениями «ветхих мест».