Выбрать главу
Я слышу, море бушует, холодная буря дует; ни знатного, ни бродягу сегодня к себе не жду я.
За волнами всплески весел, плывут они мимо, мимо… Шумят камыши Атх-Альма сурово и нелюдимо.
Увы мне! — дрожу я в гавани зимней; не плыть мне по теплым волнам, в край юности нет пути мне.
О, время люто и злобно! — в одеже и то ознобно; такая стужа на сердце — и в полдень не обогреться.
Такая на сердце холодь! я словно гниющий желудь; о, после утехи брачной очнуться в часовне мрачной!
Ценою правого ока я вечный надел купила; ценою левого ока я свой договор скрепила.
Бывало, я мед пивала в пиру королей прекрасных; пью ныне пустую пахту среди старух безобразных.
Взгляните, на что похожа: парша, лишаи по коже, волосья седые — вроде как мох на сухой колоде.
Прихлынет прибой — и назад уйдет; так все, что прилив приносит, отлив с собой унесет.
Прихлынет прибой — и отхлынет вспять; я все повидала в мире, мне нечего больше ждать.
Прихлынет прибой — и вновь тишина; я жажду тьмы и покоя, насытилась всем сполна.
Когда бы знал сын Марии, где ложе ему готовлю! — немало гостей входило под эту щедрую кровлю.
Сколь жалок тварь бедная — человек! он зрит лишь волну прилива, отлива не зрит вовек.
Блаженна скала морская: прилив ее приласкает, отлив, обнажив, покинет — и снова прилив прихлынет.
Лишь мне не дождаться, сирой, большой воды — после малой что прежде приливом было, отливом навеки стало.

КОРОЛЬ И ОТШЕЛЬНИК

[31]

Гуаири:

Отшельник Морбан, молви:   зачем бежишь из келий? зачем ты спишь один один в лесу   среди осин и елий?

Морбан:

Моя обитель в чаще,   несведущим незрима; ее ограда с двух сторон —   орешня и рябина.
Столбы дверные — вереск,   а жимолость — завеса; там по соседству дикий вепрь   гуляет среди леса.
Мала моя лачужка,   но есть в ней всё, что надо; и с крыши песенка дрозда   ушам всегда отрада.
Там дни текут блаженно   в смиренье и покое; пойдешь ли жить в жилье мое?   Житье мое такое:
Тис нетленный — мой моленный   дом лесной; дуб ветвистый, многолистый —   сторож мой.
Яблок добрых, алых, облых —   в куще рай; мних безгрешен, рву с орешин   урожай.
Из криницы ток струится   (свеж, студен!); вишней дикой, земляникой   красен склон.
Велий заяц вылезает   из куста; скачут лани по поляне —   лепота!
Бродят козы без опаски   близ ручья; барсучаты полосаты   мне друзья.
А какие всюду снеди —   сядь, пируй! — сколько сочных гроздий, зелий,   светлых струй!
Мед пчелиный из дуплины   (Божья вещь!); грибы в борах, а в озерах   язь и лещ.
Все угодья многоплодье   мне сулят, терн да клюква (рдяна, крупна!)   манят взгляд.
Входит лето в пышных ризах   во леса: все порхает, благоухает,   чудеса!
Вьются птахи — хлопотухи   возле гнезд громче прочих петь охочих —   черный дрозд.
Пчел жужжанье, кукованье,   гомон, гам: до Самайна[32] не утихнуть   певунам.
Коноплянка тонко свищет   меж ветвей; дятел долбит — аки только   пошумней.
вернуться

31

Отрывок из стихотворного диалога отшельника Марбана с его сводным братом королем Гуаире (VII). Король убеждает брата оставить отшельничество, а Марбан прославляет свое житье в лесу.

вернуться

32

Самайн — 1 ноября, у кельтов праздник зимы и нового года.