Тысяча лет ирландской поэзии

Мол Меха[54] — брови, что орех, —
  мой мех любови, мед, медок,
на сердце ночь, разлука — мгла,
  ты прочь ушла — увял цветок.

Сам над собой не властен я,
  распластан на две части я;
я здесь и там, где ты, моя
  плоть милая, любимая.

Одной ногой в могиле я,
  где ты, терновый мой цветок;
убог я без тебя, мой друг,
  и однорук, и одноок.

Как поминальная свеча,
  печально я в ночи горю:
за что напасть взяла, скажи,
  часть наилучшую мою?

О велеокая любовь,
  кровь с молоком, и грудь бела:
я — верный муж, она — жена,
  верна, услужлива была.

Мы были вместе двадцать лет —
  не счесть бесед из уст в уста:
одиннадцать детей у нас —
  одиннадцать ветвей куста.

Я жив, но, грешен, жизнь пуста —
  с куста упал орешек мой,
а ничего дороже нет,
  и Божий свет покрылся тьмой.

Со дня, как ствол свечи горит,
  меня в ночи страшит лишь страх:
вовек, увы, не знать о ней,
  ни об ореховых кудрях.

Не нужно утешать меня —
  недужен я, и прав мой стон:
вошла в мой дом со смертью мгла —
  ушла душа — и рухнет он.

Караешь тварь свою, Отец,
  Творец людей и Царь путей,
за что же? — велика ль вина,
  о боже, долина кудрей!

Ее руки нежнейшей плоть,
  Господь церквей и звонов
Царь, уж не дотянется, увы,
  до головы моей, как встарь.