Английские завоеватели последовательно вели политику искоренения ирландской культуры и языка, справедливо видя в них стихию, подпитывающую энергию сопротивления народа. В числе принятых в конце XVII века законов был и закон против бродячих бардов (наряду с бродячими учителями и католическими священниками). В последующие два века под неослабным давлением английской администрации ирландский язык оказался почти вытеснен из употребления на большей части страны. Особенно быстро этот процесс пошел после Великого голода 1845—1850-х годов, когда население Ирландии уменьшилось на четверть (включая убыль от эмиграции). В это время и ирландская поэзия, вслед за своими читателями, почти полностью перешла на английский язык. Каким же образом, претерпев столь болезненную перестройку, ей удалось сохранить свой особый голос и связь с многовековой традицией?
Не в последнюю очередь это произошло благодаря песням и музыкальному народному фольклору. С конца XVIII века ирландская песня переживала настоящий расцвет. Самым распространенным жанром в то время стала городская баллада (street ballad). Баллады исполнялись в деревнях и в городах, на улице и за трактирным столом. Они печатались в виде отдельных листовок с лубочными картинками, иногда и с нотами. При этом песни на ирландском и на английском представляли собой сообщающиеся сосуды; некоторые из них существовали в двух вариантах, но чаще народная ирландская мелодия использовалась при сочинении уличной баллады на английском. Разница была в основном тематическая. Если ирландская деревенская поэзия вращалась главным образом вокруг любовной и семейной темы, городская баллада касалась вопросов социальных и политических — таких, скажем, как военная служба или эмиграция. Были песни моряцкие и солдатские, тюремные и каторжные, песни, прославляющие фениев (членов тайного освободительного общества ирландцев), и так далее. Многие из этих песен дошли до нашего времени, хотя упоминаемые в них имена и события давно канули в прошлое. Такова песня «Лиллибулеро», начинающаяся так:
Генерал-губернатор Ричард Талбот жил в XVII веке, но кому до этого дело? Слова задорные, а мелодия такая привязчивая, что уже много лет звучит на Би-би-си как позывные перед новостями. Кстати, что значит этот припев: «Лилибулеро буллен а ля»? По-видимому, здесь испорченная ирландская фраза, означающая: «Лилия наша вновь расцвела», — что в данном контексте может быть намеком на католическую Францию («французская лилия»). Оттуда всегда ждали помощи против англичан.
Соединить народный музыкальный фольклор с литературной традицией и новейшими романтическими веяниями удалось Томасу Муру в прославившей его книге «Ирландские мелодии». Он собрал большое количество ирландских песен и написал на народные мелодии большой цикл патриотических стихотворений, многие из которых поются в Ирландии до сих пор. Одна из самых знаменитых, «Молчит просторный тронный зал», посвящена красноречивым руинам древней столицы Ирландии:
Другие «мелодии» Мура славили павших героев, проклинали тиранов, воспевали верную любовь, оплакивали разлуку с родиной и восхваляли песенный дар ее бардов:
Слава Томаса Мура при его жизни была велика. Поэта любили и в далекой России, где его стихи переводили В. Жуковский, М. Лермонтов, И. Козлов (которого даже называли «русским Муром») и другие поэты. Свободолюбивые песни Мура и его романтическая поэма «Лалла Рук» были популярны в кругу декабристов. По свидетельству мемуариста, один из руководителей восстания М. П. Бестужев-Рюмин накануне казни в Петропавловской крепости передал товарищам листок со своим переводом Томаса Мура как прощальный подарок.