— Я тоже люблю тебя, Поппимин. Больше, чем думаю, ты можешь понять.
Я оглядела взглядом спортзал и улыбнулась.
— Я понимаю, Рун... понимаю.
Рун прижал меня ближе. Он пригласил меня на танец, но я не хотела сидеть в кресле на переполненном толпой танцполе. Я была счастлива наблюдать, как остальные танцуют, когда увидела, что Джори направилась к диджею.
Она смотрела на меня. Я не могла прочитать ее взгляд, но затем услышала, что первые аккорды If I Could Fly, группы One Direction наполнили комнату.
Я замерла. Как-то раз я рассказала Джори, что эта песня заставляет меня думать о Руне. Когда Рун был вдали от меня в Норвегии. И еще больше я думала о том Руне, который был со мной наедине. Возлюбленный. Только мой. Когда он говорил миру, что он плохой, то только мне говорил, что влюблен.
Он любил.
Всецело.
Я мечтательно сказала ей, что если бы мы поженились, это была бы наша песня. Наш первый танец. Рун медленно встал на ноги, казалось, будто Джори рассказала Руну.
Когда Рун наклонился, я покачала головой, не желая тащить свое кресло на танцпол. Но затем к моему удивлению, движением, которое почти украло мое сердце, Рун взял меня на руки и держал над полом.
— Рун, — слабо запротестовала я, обнимая его за шею руками. Рун покачал головой, не сказав ни слова, и начал танцевать со мной в своих руках.
Отказываясь смотреть куда-нибудь еще, я уставилась ему в глаза, зная, что он мог слышать каждое слово. Я отчетливо видела в его взгляде, что он понимал, почему эта песня была наша.
Он прижал меня ближе, медленно раскачиваясь под музыку. И, как и всегда было у нас с Руном, весь остальной мир исчез, оставив только нас двоих. Танцующих среди цветов, так отчаянно влюбленных.
Две половинки одного целого.
Когда песня достигла своей кульминации, медленно начиная подходить к концу, я наклонилась вперед и спросила:
— Рун?
— Ja? — прохрипел он в ответ.
— Ты отвезешь меня кое-куда?
Он нахмурил свои темные брови, но кивнул, соглашаясь. Когда песня закончилась, Рун притянул меня для поцелуя. Его губы слегка дрожали у моих. Также чувствуя себя поглощенной эмоциями, я позволила одинокой слезинке скатиться по щеке, прежде чем сделала глубокий вдох и успокоилась.
Когда Рун отстранился, я прошептала:
— Поцелуй девятьсот девяносто пять. С моим Руном. На выпускном, пока мы танцевали. Мое сердце почти взорвалось.
Рун прижал свой лоб к моему.
Когда Рун понес меня к выходу, я посмотрела в центр танцпола. Джори стояла, замерев, наблюдая за мной со слезами в глазах. Вперившись в нее взглядом, я положила руку на сердце и проговорила:
— Спасибо тебе... я люблю тебя... Я буду скучать.
Джори закрыла глаза, а когда открыла их снова, то проговорила ртом в ответ:
— Я тоже люблю тебя и буду по тебе скучать.
Она подняла руку и слабо махнула, и я встретилась взглядом с Руном.
— Готова?
Я кивнула, затем он посадил меня в мое кресло и покатил из зала. Когда усадил меня на переднее сиденье и завел машину, то посмотрел на меня.
— Куда мы, Поппимин?
Вздохнув от абсолютного счастья, я раскрыла свое желание:
— На пляж. Позволь мне увидеть рассвет с пляжа.
— Наш пляж? — уточнил Рун, когда завел машину. — У нас займет некоторое время попасть туда, а уже поздно.
— Мне все равно, — ответила я. — Главное сделать это до рассвета. — Я откинулась на спинку сиденье, взяв Руна за руку, когда мы начали наше финальное путешествие на побережье.
***
К тому времени, как мы прибыли на пляж, ночь начала сгущаться. До рассвета оставалось пару часов, и я была довольна этим.
Я хотела провести это время с Руном.
Когда мы оказались на парковке, Рун посмотрел на меня.
— Ты хочешь сидеть на песке?
— Да, — сказала я торопливо, уставившись на яркие звезды в небе.
Он остановился.
— Здесь может быть слишком прохладно для тебя.
— У меня есть ты, — ответила я, и его выражение лица смягчилось.
— Подожди здесь, — Рун выскользнул из машины, и я услышала, как он достает вещи из пикапа. На пляже было темно, он освещался только луной сверху. В лунном свете, я увидела, что Рун расстилает одеяло на песке, а рядом с ним лежало еще несколько одеял из пикапа.
Когда он вернулся, то вытянул руку и расстегнул свой галстук-бабочку, а затем и несколько пуговиц на своей рубашке. Когда я уставилась на Руна, то спросила себя, как я могла быть такой везучей. Я была любима этим парнем, любима так отчаянно, что любая другая любовь меркла по сравнению с этим.
Несмотря на то, что моя жизнь была короткой, я долго любила. И в конце концов этого было достаточно.