— Я тоже скучал по тебе, малышка.
Щечки Поппи покраснели, и стали полностью видны ямочки. Опустив ее, я взял руку Поппи в свою. Поппи вздохнула при этом, когда осмотрела меня с ног до головы. Я смотрел на свою руку в ее. Мою семнадцатилетнюю руку. Мне всегда было семнадцать, когда я приходил сюда во снах. Так, как всегда хотела Поппи.
Мы были такими же, как тогда.
Поппи встала на цыпочки, снова притягивая мое внимание к себе. Обхватив руками ее щеки, я наклонился и прижал свои губы к ее. Поппи выдохнула мне в рот, и я страстно ее поцеловал. Я вообще не хотел отпускать ее.
Когда я все же отстранился, ресницы Поппи трепетали. Я заулыбался, когда она повела нас под свое любимое дерево. Когда мы присели, я держал ее в своих руках, а ее спина была прижата к моей груди. Убрав ее волосы с шеи, я покрывал легкими поцелуями ее нежную кожу. Когда я был здесь, а она оказывалась в моих объятиях, я прикасался к ней так много, как мог, я целовал ее... обнимал ее, зная, что скоро мне придется уйти.
Поппи счастливо вздохнула. Когда я поднял голову, то увидел, что она смотрит на яркие фонари в небе. Я знал, что для нее это много значило, эти фонарики делали ее счастливой. Эти фонарики были нашими поцелуями, подаренными только ей.
Устроившись рядом со мной, Поппи спросила:
— Как поживают мои сестры, Рун? Как Алтон? Как мои и твои родители?
Я прижал ее ближе.
— У них все хорошо, малышка. Твои сестры и родители счастливы. А у Алта все идеально. У него есть девушка, которую он любит больше чем жизнь, и он хороший игрок в бейсбол. С моими родителями тоже все хорошо. Со всеми все в порядке.
— Это хорошо, — ответила Поппи радостно.
Затем она затихла.
Я нахмурился. В моих снах Поппи всегда спрашивала меня о моей работе — обо всех местах, что я посетил, и сколько из моих фотографий, которые помогали спасти мир, было недавно опубликовано. Но сегодня она молчала. Она довольная находилась в моих объятиях. Она чувствовала себя настолько умиротворенно, насколько это было возможно.
Поппи поерзала на месте, затем с любопытством спросила:
— Ты когда-нибудь жалел, что так и не влюбился снова, Рун? Жалел все это время, что больше никого не поцеловал, кроме меня? Никогда не любил никого другого? Не заполнил банку, которую я тебе подарила?
— Нет, — ответил я честно. — И в моей жизни есть любовь, малышка. Я люблю свою семью. Свою работу. Моих друзей и всех тех людей, которых встретил во время своих приключений. У меня хорошая и счастливая жизнь, Поппимин. И я любим и люблю всем своим сердцем... тебя, малышка. Я так и не перестал тебя любить. Тебя достаточно на всю оставшуюся жизнь, — я вздохнул. — И моя банка была заполнена... заполнена вместе с твоей. Больше не нужно собирать никаких поцелуев.
Подложив руку под подбородок Поппи, я повернул ее лицо к своему и сказал:
— Эти губы твои, Поппимин. Я пообещал их тебе годы назад, ничего не изменилось.
Поппи расплылась в довольной улыбке и прошептала:
— Так же как эти губы твои, Рун. Они всегда были твоими и только твоими.
Когда я заерзал на мягкой земле и положил на нее ладонь, я внезапно осознал, что трава подо мной реальнее, чем в мои прошлые визиты. Когда я приходил к Поппи в своих снах, трава всегда ощущалась, будто я во сне. Я ощущал покров, но не травинки, ощущал ветер, но не температуру, деревья, но не кору.
Когда я поднял голову сегодня в своем сне, я ощутил теплый ветерок на своем лице. Я мог ощущать его так реально, как и тогда, когда просыпался. Я ощущал траву под своими ладонями, травинки и шероховатость грязи. И когда я наклонился, чтобы поцеловать Поппи, я ощущал ее теплое дыхание на своих губах, видел, как ее кожа покрывается мурашками.
Чувствуя интенсивный взгляд Поппи на мне, я поднял голову и заметил, что она выжидающе смотрит на меня с широко раскрытыми глазами.
Затем меня осенило.
Я осознал, почему все стало таким реальным. Мое сердце быстрее забилось в груди. Потому что если все это было реальным... если я понял все верно...
— Поппимин? — спросил я и сделал глубокий вдох. — Это не сон...?
Поппи встала на колени передо мной и обхватила нежными ладонями мои щеки.
— Нет, малыш, — прошептала она, вглядываясь в мои глаза.
— Как? — спросил я сконфуженно.
Взгляд Поппи смягчился.
— Все случилось быстро и спокойно, Рун. С твоей семьей все хорошо, они счастливы, что ты в лучшем месте. Ты прожил короткую, но полную жизнь. Хорошую жизнь, о которой я всегда для тебя мечтала.
Я замер, затем спросил:
— Ты хочешь сказать...?
— Да, малыш, — ответила Поппи. — Ты вернулся домой. Ты вернулся домой ко мне.