На ее руке тоже была грязь. На самом деле она вся была грязная.
— Как тебя зовут? — спросила Поппи. Ее голова была наклонена набок. Небольшая веточка застряла в ее волосах. — Эй, — сказала она, дергая наши руки. — Я спросила твое имя.
Я прочистил свое горло.
— Меня зовут Рун. Рун Эрик Кристиансен.
Поппи сморщила лицо, ее большие розовые губы были смешно оттопырены.
— Звучит странно, — выпалила она.
Я вырвал свою руку.
— Nei det gjør jeg ikke (прим. норв. Нет, не звучит!)! — выплюнул я. Ее лицо поморщилось еще сильнее.
— Что ты только что сказал? — спросила Поппи, когда я повернулся, чтобы пойти к своему дому. Я больше не хотел разговаривать с ней.
Чувствуя злость, я развернулся.
— Я сказал: Нет, не звучит! Я говорил по-норвежски! — сказал я на этот раз на английском. Зеленые глаза Поппи стали больше.
Она подошла ближе и еще ближе, и спросила:
— Норвежский? Как у викингов? Моя бабушка читала мне книгу о викингах. Там было сказано, что они из Норвегии. — Ее глаза стали еще больше. — Рун, ты викинг? — ее голос потерял всю писклявость.
От этого я почувствовал себя лучше. Я выпятил грудь. Мой папа всегда говорил, что я викинг, как все мужчины в нашей семье. Мы были большими, сильными викингами.
— Ja (прим. перев. норв. Да), — сказал я. — Мы настоящие викинги из Норвегии.
На лице Поппи растянулась большая улыбка, громкое девчачье хихиканье вырвалось из ее рта. Она вытянула руку и потянула мои волосы.
— Так вот почему у тебя длинные светлые волосы и кристально-голубые глаза. Потому что ты — викинг. Поначалу я подумала, что ты выглядишь как девочка...
— Я не девочка! — перебил я, но, казалось, Поппи было все равно. Я провел рукой по своим длинным волосам. Они доставали мне до плеч. У всех мальчиков в Осло были такие волосы.
— ...но теперь я вижу, что это потому, что ты настоящий викинг. Как Тор. У него тоже длинные светлые волосы и голубые глаза! Ты такой же как Тор!
— Ja, — согласился я. — Тор такой. И он самый сильный Бог из всех.
Поппи кивнула головой, затем положила руки на мои плечи. На ее лице появилась серьезность, а ее голос понизился до шепота:
— Рун, я не рассказываю это всем, но я отправляюсь на поиски приключений.
Я поморщился. Я не понимал. Поппи сделала шаг ближе и посмотрела в мои глаза. Она сжала мои руки и наклонила голову вбок, оглядела все вокруг нас, затем наклонилась, чтобы заговорить:
— Обычно я не беру людей в свои путешествия, но ты викинг; все мы знаем, что викинги вырастают большими и сильными, и они очень-очень хороши в приключениях и исследованиях, и долгих походах и захватах злодеев и... самых разных вещах!
Я все еще был в замешательстве. Но затем Поппи сделала шаг назад и вытянула руку.
— Рун, — сказала она, ее голос был серьезным и уверенным, — ты живешь по соседству, ты викинг, а я просто обожаю викингов. Я думаю, что мы должны быть лучшими друзьями.
— Лучшими друзьями? — спросил я.
Поппи кивнула и толкнула свою руку дальше ко мне. Медленно вытянув свою собственную руку, я схватил ее и два раза потряс, как она показывала мне.
Рукопожатие.
— Так теперь мы лучшие друзья? — спросил я, когда Поппи убрала руку.
— Да! — сказала она радостно. — Поппи и Рун. — Она поднесла палец к подбородку и подняла голову. Поппи выпятила губы снова, как будто очень упорно думала. — Звучит хорошо, как думаешь? «Поппи и Рун — лучшие друзья навеки!».
Я кивнул, потому что это хорошо звучало. Поппи протянула мне руку.
— Покажи мне свою комнату! Я хочу рассказать тебе, какое приключение ждет нас следующим. — Она начала тянуть меня вперед, и мы вбежали в мой дом.
Когда прошла через дверь моей спальни, Поппи подбежала прямо к окну.
— Эта комната прямо напротив моей!
Я кивнул, и она завизжала, подбежав ко мне и снова схватила мою руку в свою.
— Рун! — сказала она взволнованно, — мы сможем разговаривать ночью и сделать переносные рации из банок и шнурков. Мы можем шептать наши секреты друг другу, когда все будут спать, и мы сможем играть и играть, и...