Выбрать главу

Куиличи хорошо понимал, о чем, собственно, расскажут читателю его путевые записки. Уже на самых первых страницах книги вы встретили слова: «Живописный мир, навсегда расставшийся с первобытной жизнью». В общем это справедливое определение: внедрение в жизнь африканских народов новых явлений действительно чаще всего сопровождается быстрым и необратимым разрушением традиционного уклада.

Но «расставание» проходит совсем не безболезненно. Во-первых, потому, что африканские страны делают резкий скачок от феодализма, а иногда даже чуть ли не от первобытно-общинного строя к капиталистическому способу производства и современной культуре с ее необходимыми атрибутами. Поэтому пока что сохраняется еще очень многое из старого, причем такое, что оказывается серьезным препятствием на пути обновления Африки. И в книге вы встретили немало примеров того, как «мертвый хватает живого». И самые, пожалуй, яркие из таких примеров — рассказы о встречах с «традиционными» правителями, такими, как король Тоньи в Дагомее, султан Зиндера в Нигере, ламидо Нгаундере в Камеруне, король Маккоко. в Конго. Спору нет, трудно иногда удержаться от смеха, читая некоторые из этих описаний. Но смех смехом, а реальность-то ведь намного печальнее и страшнее.

Именно такие заповедники феодализма в свое время служили надежной опорой колониальной администрации. А сейчас они серьезно и часто небезуспешно противятся осуществлению самых насущно необходимых преобразований. Сочетание в нынешней Африке транзисторного приемника с самой что ни на есть «традиционной» архаикой стало одним из излюбленных общих мест в газетных статьях, посвященных африканской тематике. Беда только в том, что такие, казалось бы, несопоставимые вещи прекрасно сочетаются. В рассказах Куиличи хорошо видно многообразие тех форм принуждения, которые использует старая знать, чтобы держать в повиновении массу крестьян и кочевников, — от прямого насилия до освященных веками норм идеологического порабощения. И автомобиль последней американской марки, который на плечах переносят через реку «пожизненные слуги» правителя, вырастает уже в символ. А главное, феодальная верхушка цепко держится за свои привилегии. Когда начальник дворцовой охраны в Нгаундере говорит: «Для ламидо ничто не изменится. Они всегда были хозяевами!» — то это не просто слова, а очень определенная политическая программа. И эту реальность приходится учитывать и всем правительствам Дагомеи, и президенту Ахиджо (это фигура гораздо более сложная и противоречивая, чем можно судить по небольшому эпизоду, описанному в книге), и правительствам Нигерии.

Новое проникает в Африку в форме отношений и взглядов, характерных для капиталистического общества. Соответственно искажаются любые отношения между людьми, любые реакции человека на окружающую его действительность. И для иллюстрации можно напомнить несколько эпизодов из книги.

Прежде всего рассказ об американце, летчике, перевозившем проданных в рабство детей. «Какое мне дело, если мне платят десять тысяч долларов в месяц?»— в этих словах бесчеловечный характер новых отношений сконцентрирован на редкость емко и ясно. Рабство «обычное» и рабство капиталистическое вполне сочетаются в иных случаях…

При этом, однако, когда Куиличи говорит о спросе на африканских невольников на Арабском Востоке, не следует его слова толковать расширительно: известно (да это хорошо видно и из текста книги), что этот спрос в наши дни ограничивается Саудовской Аравией и княжествами востока и юга Аравийского полуострова, то есть по существу такими же «заповедниками феодализма» на Ближнем Востоке, какими север Нигерии и отчасти Камеруна оказываются в Африке. Прогрессивные же страны Арабского Востока никак не повинны в этой позорной торговле арабских эксплуататоров, которые угнетают и свой народ. Больше того, такие страны, как ОАР или Алжир, немало делают для того, чтобы ликвидировать наслоения неприязни и недоверия между арабским и негроидным населением Африки, скопившиеся на протяжении веков исторического развития, и добиться объединения всех народов Африки на демократических основах.

Другой пример: представление, посвященное работорговле, которое устраивает в окрестностях Лагоса туристская компания. По существу это профанация, издевательство над памятью миллионов африканцев, погибших в период европейской работорговли. Но бизнес остается бизнесом, на чем бы он ни был построен.