Король, жены, наложницы
и «сладкая жизнь»
Аменокал — это король или, точнее, глава определенного племени туарегов. Но как причудливы у этих людей взаимоотношения между королем и его подданными! Да и само понятие подчиненности носит у «синих людей» весьма относительный характер. Туареги района Хоггар, к примеру, весьма мало боятся своего аменокала. Но и среди племени туарегов внутренних районов пустыни, где более строго придерживаются традиций, мы не наблюдали форм рабского подчинения всевозможным султанам, ламидо и принцам, присущих другим местным народностям. Я ни разу не видел, чтобы туарег преклонял колени перед аменокалом или простирался ниц, прежде чем обратиться к нему[14]. «Аменокал» на языке туарегов означает «властитель земель»; «ам» — это префикс, выполняющий грамматическую функцию «владения», а «кал» значит «земля». Звание аменокала «присваивается» в Хоггаре верховному главе многих племен, а в Судане и Нигере — главе небольших групп. И хотя он наделен многими внешними атрибутами королевской власти, фактически это политический руководитель, которого вполне могут лишить высокой должности.
Символом власти аменокала является огромный барабан. Повредить его, бросить во время битвы, песчаной бури или пожара — значит нанести серьезный ущерб престижу аменокала. Мы сфотографировали множество барабанов, и все они были из необработанной воловьей кожи и имели полусферическую форму. Казалось, их делал один и тот же мастер.
Я хотел не только сфотографировать, но и привезти домой такой барабан. Но если мне удалось купить у туарегов немало изделий ремесленников, предметов домашнего обихода и даже настоящий меч и серебряные мониста, я так и не смог купить барабан — символ власти, хотя и предлагал за него очень высокую цену. Никто не пожелал продать мне хоть один барабан, даже в тех районах, где крепость старинных традиций начинает слабеть. Пока у туарегов сохранится чувство коллективной солидарности и группового единства, не думаю, чтобы нашелся среди них человек, который решился бы продать иностранцу этот ритуальный, почти священный предмет.
Среди множества людей, изучавших и любивших пустыню, падре Ле Фуко остается одной из наиболее примечательных личностей. Бывший французский кавалерийский офицер, он приехал в Сахару в конце прошлого века. Там он пережил глубокий духовный кризис, стал священником и основал орден «малых братьев». Он жил в одиночестве. В 1916 году был убит во время волнений. Для арабов и европейцев, христиан и мусульман он до сих пор остается мифологической фигурой. Когда Ле Фуко писал свою книгу о языке туарегов, он обнаружил, что у них вообще не существует слова «невинность». Это лишний раз подтверждает тот общеизвестный факт, что молодые туареги придерживаются удивительно вольных нравов. В чем же заключается эта свобода нравов? Юношам к шестнадцати годам позволяют наравне со взрослыми участвовать в общем празднике ахал, когда каждый выбирает себе сердечного друга или подругу. За ахалом следует праздник асрхал, когда царит полнейшая свобода нравов и свидания юношей с девушками приобретают весьма чувственный характер. Я бы даже выразил это краткой формулой: «Ахал плюс асрхал представляют у туарегов «сладкую жизнь»[15].
Об этой сладкой жизни нам подробно рассказывали пожилые туареги и аменокал центральной части Хоггара, куда мы добрались после утомительного путешествия на джипах. Мы целых две недели прожили в лагере туарегов и надеялись побывать на ахале. Но страх, извечный страх мусульман перед изображением, оказался сильнее подарков. Молодые туареги так и не пустили нас на свой праздник: они боялись, что мы попытаемся тайком заснять их.
Все этнографы, историки, исследователи Сахары, ученые, сами мужчины-туареги признают, что в мусульманском мире женщины этого племени пользуются наибольшей свободой.
«Мужчины у них закрывают шалью лицо, а женщины обнажаются догола», — говорят о туарегах их извечные враги, люди из народа хауса.
До тридцати лет женщины-туареги отказываются выйти замуж. Они считают признаком плохого тона, почти извращением в молодые годы соблюдать верность мужу и отдаваться ему одному. Этот обычай одобряется и родителями девушки, и всеми мужчинами. Но женщины могут жить только с мужчинами своего племени и при этом равного с ними социального положения. Те женщины, которые нарушают эти два правила, обрекают себя на позор и бесчестие.
Когда женщина из племени туарегов наконец выходит замуж, супруг обязан считать ее единственной законной женой. В отличие от других мусульманок женщины-туареги не признают многоженства. Муж может иметь наложниц, но вход в семейную палатку для них закрыт. Если мужчина-туарег вынужден довольствоваться одной-единственной женой, утешением ему служит гордое сознание того, что его супруга обычно бывает весьма умной и привлекательной. Все женщины племени туарегов очень красивы или по крайней мере умеют казаться таковыми. Свои природные недостатки они умело маскируют подобранной со вкусом одеждой и весьма искусным применением косметики. Обычно они изящны и стройны.
14
Аменокал — это не король, а родовой вождь. Именно этим и объясняется отсутствие «рабских форм подчинения»: они немыслимы в отношениях свободного кочевника — члена рода — с главой последнего. —
15
Здесь речь идет о пережитках материнского рода, обеспечивающих женщине относительную свободу. У туарегов, так же как и у многих других народов Африки, эти пережитки довольно сильны. —