- О, господи, хоть бы мне умереть!
- В таком случае пойдем в ресторан и уничтожим парочку омаров. И перед смертью ты поведаешь мне, наконец, о таинственной мисс Вудраф...
Уходят под аплодисменты.
Занавес все еще на месте. Через минуту на авансцене опять появляется Чарльз, но сильно преображенный: более свободный костюм, усы, бородка...
(Чарльз, глядя в другой конец авансцены) - Вот этот дом. Вполне солидный, порядочный. И здесь сейчас живет Сара? Вероятно, опять в роли гувернантки...
Достает из кармана записку, читает:
"Мистеру Монтегю для Чарльза Смитсона. Севастопольская набережная, дом 12, миссис Рафвуд". Джордж, пожалуй, прав, фамилия Рафвуд явно преобразована из "Вудраф". Но почему "миссис"? Неужели она замужем? Господи, неужели через три года я, наконец, ее увижу?
Подходит к условной двери и стучится. Навстречу выходит девушка (в ее роли Катенька): без чепчика и держится независимо.
(Чарльз ровно) - Я хотел бы повидать миссис Рафвуд. Она здесь живет?
(Девушка, без малейшей почтительности) - Как Ваше имя? (Берет его карточку) Что ж, мистер Смитсон, Сара действительно живет здесь и мне о Вас говорила. Входите.
(Чарльз, задерживая ее) - Миссис... Рафвуд служит здесь гувернанткой?
(Девушка насмешливо) - Нет. Нам не нужны гувернантки.
Занавес раздвигается, открывая светлую комнату, стены которой увешаны картинами.
(Чарльз, разглядывая картины) - Похоже, здесь исключительно картины прерафаэлитов...
- Совершенно верно, мистер Смитсон. Вы находитесь в самом их гнезде. Я позову сейчас Сару.
Уходит. Через минуту входит Сара, которую просто не узнать. Она одета в ярко-синюю юбку, стянутую пунцовым поясом, и ослепительно белую блузку с открытой шеей, на которую ниспадают блестящие черные волосы, перевязанные сзади красной лентой - просто воплощение Новой Женщины!
(Сара удивленно) - Как Вы сюда попали, мистер Смитсон?
- Я обшарил Лондон вдоль и поперек в надежде найти Вас. Мой поверенный, мистер Монтегю, стал регулярно давать объявление в газету с обещанием вознаграждения за сведения о Вас. Лишь спустя три года одно из них сработало и вот я здесь.
- Но что по этому поводу думает миссис Смитсон?
- Вы не знали, что я расторг помолвку с мисс Фримен?
Сара, потупясь, молчит.
-А Вы, я вижу, живете теперь в благополучии...
- Жизнь с некоторых пор благоволит ко мне...
- Все же чей это дом? И в каком качестве Вы в нем живете?
- Это дом известного художника со скандальной известностью - в Ваших кругах. Если Вы подумаете, то сами назовете его имя. Я же его помощница, вроде секретарши.
- И натурщица?
- Иногда.
Чарльз явно растерян, но бодрится.
- Вы живете здесь с того времени, как покинули Эксетер?
- Нет, второй год. Он увидел меня на улице и упросил стать ему моделью. Потом стать помощницей.
- Его жена, кажется, умерла?
- Да. Но живет в его сердце.
- То есть он живет в одиночестве?
- Нет, в доме бывает много народа. Здесь живет и его брат.
- А Вы... почему Вы "миссис"...
- Выдаю себя за вдову.
Опять неловкая пауза.
- Значит, у Вас появились новые, более важные для Вас привязанности?
- Я не думала больше Вас увидеть...
- Это не ответ на мой вопрос...
- Мистер Смитсон, я не любовница ему. И никому.
- Тогда почему Вы так смутились, увидев меня? Я почти тот же, которого Вы узнали и полюбили... С последней нашей встречи я жил в единственной надежде на встречу новую... В поисках Вас я даже пересек океан и объездил всю Америку... Вот теперь нашел, но Вы мне, кажется, не рады? Впрочем, теперь мне нетрудно представить, что Ваши новые друзья гораздо интереснее, занимательнее меня.
- Да, в их кругу мне живется легко, счастливо. У меня здесь много обязанностей, но все они мне по душе... Умоляю, поймите меня: я не мыслю уже себе другой жизни... Даже если ее предлагает человек, которого я глубоко уважаю и от которого не ожидала такой щедрой, незаслуженной мной любви...
- Но Вы не можете полностью отринуть предназначение женщины, принести в жертву счастье материнства! Я не хочу думать дурного о круге творцов, в котором Вы вращаетесь, и, если Вы согласитесь им помогать под именем миссис Смитсон, надеюсь, они согласятся. Клянусь, я не посягну на ваше содружество, клянусь своей любовью к Вам!
- Ох, Чарльз! Именно любовь Ваша меня и страшит. Я слишком хорошо знаю, что любовь не признает священных границ...
Чарльз вновь растерян, но еще не сдается.