Через несколько секунд Феликс пошевелился. Но не в том направлении, в котором я хотела. Он отступил назад, и я покачнулась на пятках.
Я хмуро посмотрела на него, и уголок его рта приподнялся. Злая ухмылка только делала его еще более привлекательным.
Он повернулся на пятках и пошел к дому. Я уставилась на него, взвешивая свои варианты. Вино почти кончилось. Я была голодна. Хотелось в туалет. Кроме того, я была чертовски измотана. Казалось, что я не спала уже много лет. Адреналин бушевал в моем теле с сегодняшнего утра, и теперь он рушился.
Сделав большой глоток вина, я последовала за Феликсом обратно в дом. Мы не прошли мимо столовой, хотя я представила себе Кристиана, сидящего за каким-нибудь длинным, величественным столом, уставленным свечами и мясом на серебряных блюдах. На долю секунды я почувствовала искушение отказаться от своего упрямства. Я представляла себе, что быть боссом мафии довольно одиноко. Люди боялись его. И на то были веские причины.
Со всеми убийствами, которые он совершил, и женщинами, которых он заставлял выходить за него замуж, я не могла представить, что у него есть друзья.
Все мои порывы или любопытство поужинать с ним были подавлены этой мыслью.
Феликс не заговорил, пока вел нас вверх по роскошной лестнице. В последний раз, когда я спускалась по ним, была уверена, что никогда не вернусь. Я и не подозревала, что перееду сюда. И что я, черт возьми, буду помолвлена с этим мужчиной.
Внезапно мой левый безымянный палец стал тяжелым. Я взглянула на бриллиант, который все еще носила. На блестящей поверхности были брызги крови, костяшки пальцев покраснели. Кровь Пита.
Недолго думая, я сорвала его с пальца и швырнула через перила. Должно быть, моя цель была верной или чертовски удачной, потому что я попал в вазу, и та упала на пол, разбившись вдребезги.
Феликс повернулся, взглянув вниз, затем на меня.
Я пожала плечами в ответ, бросая ему вызов.
Он просто ухмыльнулся, покачав головой, прежде чем идти дальше.
Когда мы дошли до длинного коридора, он повернул направо. Спальня Кристиана находилась слева, в конце коридора, занимая почти целое крыло дома. Комната, в которую меня привел Феликс, находилась на противоположной стороне.
Все наоборот.
Спальня Кристиана была оформлена в черных тонах, начиная от мебели и заканчивая постельными принадлежностями. Изящное, дорогое, довольно откровенное заявление о том, кто он такой.
Комната, в которую меня поместили, была полной противоположностью. Все белое. Огромная кровать с мягкими подушками и стеганым одеялом. На стенах картины. Абстрактные, но дорогие. Ковер. Стулья перед камином.
Мои брови нахмурились, а рука сжалась в кулак. Кристиан дразнил меня. Конечно, он не смог бы обустроить все это менее чем за двенадцать часов, лишь бы сделать какое-то самодовольное заявление.
Но именно так все и казалось.
Оттенки белого были ослепительными. Неудобными. Все было нетронутым, чистым. Недолго думая, я перевернула бутылку, которую все еще держала в руке, и вылила остатки вина на ковер.
Оно брызнуло, как кровь. Единственное злобное пятно на поверхности цвета слоновой кости.
— Там есть еда, если ты голодна.
Я взглянула на Феликса, а затем туда, куда он кивнул.
Рядом с креслами, обращенными к камину, стояла тарелка. Все искусно устроено. Выглядело восхитительно. Я не пошевелилась.
— Ты запрешь меня здесь?
— Нет, Сиенна, — мягко ответил он. — Ты вольна передвигаться, как тебе заблагорассудится.
Я уставилась на него.
— «Вольна», — выплюнула я. — Уж точно нет.
Было ли это из-за вина или его пугающих, крутых навыков, Феликс пересек комнату и оказался передо мной, прежде чем я успела моргнуть.
— Проблема в том, Сиенна, что ты свободнее, чем когда-либо в своей жизни, и ты слишком напугана, чтобы признать это, — опроверг он, протягивая руку, чтобы погладить мою челюсть.
Я затаила дыхание, все мое тело тряслось. Его прикосновение было ледяным. Это пугало и возбуждало меня.
Прежде чем я успела сообразить, что из этих чувств победит, он отступил назад и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
========== Глава 8 ==========
Он пришел той ночью.
Ожидала ли я этого?
Может быть, поэтому я не притронулась ни к одной из шелковых ночнушек, которые были в гардеробной – вместе с нижним бельем и одеждой моего стиля и размера – и скользнула в простыни голой?
Я сказала себе, что сделала это потому, что не собиралась носить то, что он купил для меня.
Но я знала, что он придет.
Я хотела этого.
На моей двери был замок, который я обнаружила, когда исследовала комнату. Я могла бы запереться внутри. Он бы не ломился, какая-то часть меня знала это. Это еще одно испытание. Еще одна насмешка. Он знал, что я не запру дверь, потому что хотела его.
Несмотря на то, что я была в чужой постели, в ситуации, о которой Голливуд и мечтать не мог, я заснула, как только моя голова коснулась подушки. Даже после бутылки вина – или даже такого же количества виски, которое я выпила сегодня, – я часами ворочалась с боку на бок, пока Пит храпел рядом со мной. Я не принимала таблетки. Потому что не хотела становиться зависимой. Я работала на ноутбуке, лежала и смотрела в потолок, а потом обычно думала о чем-нибудь грязном, запретном.
Мне не нужен был психотерапевт, чтобы сказать, насколько это хреново, что первая ночь, когда я крепко спала, была в доме босса мафии.
Я очень крепко спала.
Пока меня не разбудили.
Я не слышала, как он вошел. Я не знала, что он был в комнате, пока с меня не стянули одеяло и не раздвинули бедра.
Его запах пропитал воздух, проник в мою кровь. Паники не было. Страха тоже. Только волнение. Желание. Мое тело и разум проснулись ради него. Пели ради него.
Я не открывала глаза, хотя, скорее всего, не увидела бы его, учитывая, что в спальне было темно как смоль.
Он знал, что я не сплю.
Его руки двинулись вверх по моим бедрам, пальцы переместились туда, где я уже была насквозь мокрой для него.
Мое дыхание участилось, и бедра раздвинулись еще шире в приглашении.
Этого не должно было случиться.
Это неправильно. Так чертовски неправильно.
— Скажи мне «нет», Сиенна, — насмехался он.
Я открыла рот, чтобы сделать именно это.
— Ненавижу тебя, — кипела я, мой голос был хриплым.
— Это не похоже на «нет», — ответил он.
Его пальцы двигались внутри меня.
— Скажи мне «нет», — повторил он.
Мое дыхание было поверхностным, когда я сжала простыни в кулак, мои мышцы напряглись, умоляя об освобождении.
Его губы были на моей шее.
Если я скажу «нет», он уйдет. Он не заставлял меня. Но он знал, что я не могу отказать. Он знал, что я больна, развратна и совершенно беззащитна перед ним.
Я не должна этого хотеть.
Мой рот не двигался. Не складывались слова.
Его пальцы оставили меня, и я издала протестующий стон, тело предало меня.
Если бы мои глаза были открыты, если бы свет был включен, я знала, что увидела бы самодовольную ухмылку на его лице.
Он не дал мне времени поразмыслить над тем, что я делаю, насколько он мудак, потому что его рот коснулся моего клитора, и моя спина выгнулась, каждая моя частичка излучала удовольствие.
Пальцы Кристиана легли на мои бедра, раздвигая их еще шире, чтобы он мог зарыться между ними. И полакомиться мной. Я вцепилась в простыни еще сильнее, дергая их, не в силах дышать и думать о чем-либо, кроме него.
Его руки двигались подо мной, сжимая мою задницу, притягивая мою киску ближе к его лицу. Его язык безжалостно двигался по клитору, не останавливаясь, не давая ни секунды передохнуть. Это слишком. Человеческое тело никак не могло с этим справиться. Но я не могла пошевелиться под его крепкой хваткой. Я не могла говорить, крик застрял в горле.
Как раз в тот момент, когда я подумала, что не выдержу больше ни секунды, я взорвалась оргазмом, не похожим ни на что, что я когда-либо испытывала в своей жизни. Могли пройти секунды. Минуты. Время не имело никакого значения.