Когда-то она была белоснежной, с красивой чёрной надписью «Тoujours avec toi» на французском языке. Сейчас же она немного посерела от старости, а надпись почти стёрлась. Но для меня она всё такая же красивая и родная…
– Лебедева, тебя только за смертью посылать. Ты куда…
Вот и нужно же ему было зайти именно тогда, когда я стою без штанов в одной футболке! Хорошо она хоть длинная и все нужные места прикрывает. Никакого уважения!
– Шилов, а тебя не учили стучаться перед тем, как войти?
– Не-а, – довольно протянул он, растягивая идеальные губы в улыбке. – Да и тем более, если бы я постучался, то пропустил бы всё самое интересное…
Медленной походкой этот гад с хищным взглядом направился ко мне, даже не скрывая похотливого огонька в своих ярко-зелёных глазах. Мамочки-и-и, и как мне теперь выкручиваться?
– И откуда это у тебя, любимая моя девушка, мужская футболка? – с издевкой протянул он, приближаясь с каждой секундой все ближе.
Чего-чего? Любимая девушка? Это он сейчас мне или мы в квартире не одни?
– А тебе-то какая разница во что я одета?
– Не отвечай вопросом на вопрос! Хотя… ты права, мне без разницы в чём ты, раз я всё равно тебя раздену.
Его руки буквально через секунду оказались на моей талии, собирая ткань футболки и подтягивая её вверх. Жар его дыхания опалил кожу на шее и заставил поежиться, хватаясь руками за его сильные плечи.
– Шилов, это что за наглость?! А ну руки свои убрал, а то вырву на хрен!
Но парень как будто меня не слышит. Он продолжает все свои деяния, прислоняясь губами к моей шее. Мягко, практически невесомо, он касается своими тёплыми губами моей замерзшей кожи, заставляя резко выдохнуть и сжать его плечи сильнее, впиваясь ноготками в кожу и пуская огромное количество мурашек уже по его шее.
– Скажи, чтобы я остановился… – прошептал парень, все еще держа себя в руках. – Заставь меня уйти, чтобы я не перешел все границы…
«Я не хочу, чтобы ты останавливался… Продолжай…» – буквально кричали мысли в голове, но сознаться в своих желаниях я не могу.
– С-стой…
Его руки моментально отпустили меня, а сам парень в следующую секунду уже стоял в метре от меня, лишая тепла и ласки.
Зачем? Зачем я остановила его?! Если бы не мои сорвавшиеся с губ слова, то он бы продолжил. Я бы…
– Я выйду на балкон ненадолго. – Парень угрюмо и как-то встревоженно взглянул на меня в ожидании ответа.
– Д-да…
И вот я снова одна, снова наедине со своими мыслями и я снова не понимаю, что происходит между нами. Почему остановила? Почему не разрешила продолжить и насладиться моментом единения с парнем, которого люблю уже так долго? Почему так много этих «почему»?
Запах табака проник в комнату и пропитал собой весь окружающий меня воздух. Курит и жёстко проводит рукой по волосам, наклоняясь ближе к периллам. Спина напряжена, мышцы то и дело перекатываются под кожей, а ведь все это время он был без футболки, что ни капельки меня не смутило. Такой красивый и такой не мой…
Хлоп!.. Звук захлопнувшейся двери балкона вывел меня из задумчивости. Он уже не такой взвинченный, желваки на скулах немного поутихли, но и не такой же спокойный, как пару минут назад.
– Ксюш, я…
И мой мозг не придумал ничего лучше, чем остановить его на полуслове и с совершенно невозмутимым видом ответить хотя бы частичную правду:
– Ну и где мои три свидания и тысяча причин? Или же ты думаешь, что я из тех, кто в первую же секунду кидается на мужчин с поцелуями?
Вздёрнув бровь, я сложила руки на груди и вперилась в парня взглядом, нервно отбивая ногой ритм на ламинате. Улыбка тронула уголки его губ и, не сдержавшись, он уже через секунду растянулся в довольной улыбке.
– Будет тебе три свидания, и причины тоже будут. Ксюш…
Парень начал медленно приближаться, стараясь ступать как можно тише.
– М?
Я уже почти слилась со стеной, а он подходит все ближе и ближе…
– Я не буду извиняться за то, что произошло, но хочу, чтобы ты знала, что не безразлична мне. И в данный момент, я хочу поцеловать тебя, – прошептал он возле моих губ и упёрся руками в стену.
– Так целуй…
Будь что будет. Я ждала целых шесть лет, и хоть он мне ещё и не признался в любви, я подожду. В симпатию, конечно, верится с трудом, но он так смотрит своими пронзительными зелёными глазами, что отказать просто язык не поворачивается.