– Лебедева, да что с тобой по утрам происходит? – раздраженно буркнул парень, потирая ушибленный копчик, и да, всё еще валяясь на полу размашистой звёздочкой. – То к себе притягиваешь, пуская во сне слюни, то с кровати спихиваешь, ещё и пинаешь в добавок. Ведьма!
– Ох, сколько же ругательств у меня на языке вертится, но не хочу уподобляться таким, как ты, Шилов! – выкрикнула я, прикрывая бедра одеялом.
– И каких же? Давай, выкладывай.
Да он издевается! Я ему одно, а он совсем другое ещё и снова провоцирует. Нет, ну он точно выводит меня на грубости.
– Шпала лохматая!
– Рыжая-бесстыжая!
– Гад ползучий!
– Лебедева, то, что я пытаюсь выползти из-под твоей кровати, ещё ничего не значит, – проворчал он, наставляя на меня свой длинный указательный палец.
– Ой, не ищи себе оправданий.
– Глиста конопатая!
– Это я-то глиста?! – изумилась я, вставая на колени. – Шилов, а ты ничего не попутал? На данный момент я знаю только одну глисту и то она стоит передо мной, ещё и в скафандре. Дрыщ! Да ещё и алкаш синюшный! Вот как можно удариться об холодильник глазом или ты думаешь я ничего не слышу, когда сплю?!
– А вот это ты зря… – засопел Кирилл, приближаясь и заставляя меня залезть обратно под одеяло, причём по стойке смирно.
Ой, мамочки, что сейчас будет-то?
– Кто дрыщ? Я дрыщ? Себя-то видела? Одни сплошные кости торчат. А меня на ощупь ты знаешь. До костей там еще далеко. Ещё и алкаш! Ничего не боишься что ли?
Знаю, ох как знаю… И боюсь, ох как боюсь…
– А это не важно.
– Важно Ведьма, важно…
– Эй, ты повторяешься! – возмутилась я, выглядывая из-под своего укрытия.
– Ага, – улыбаясь ответил он и поймал мою ногу, спрятанную под одеялом.
Тёплая рука приятно обожгла голую кожу, а мурашки, пустившиеся вскачь от одного его прикосновения, уже добрались до шеи. Но всё это вмиг прекратилось, когда руки этого тайного маньяка и преследователя добрались до моих ребер.
– Ну что ж, Ксения, месть не заставит себя долго ждать!
И он оказался прав. Судорога пронзила все моё тело, когда парень провел своими пальцами по моим ребрам. Я боюсь щекотки, и этот гад об этом неизвестно откуда знает.
– Аха-ха-ха! Перес… тань! С-стой…
Дыхание перехватило, а на глазах выступили слёзы. Тело все содрогалось и содрогалось, а парень тем временем вместе со мной ухохатывался и продолжал свою пытку.
– Господи… молю-ю-ю… остано… аха-хах-ааа… вись!
И всё резко прекратилось. Кирилл, тяжело дыша, лег рядом со мной и притянул в свои объятия. Не думала, что мое утро может начаться именно так. Одурманивающий запах наполнил мои ноздри и заставил улыбнуться, вспоминая все те разы, когда я могла только мечтать о том, чтобы оказать рядом с ним и мимолетно вдохнуть.
– Знаешь, я не понимаю того, что между нами происходит. Ты то смеешься, то кричишь, то целуешь и вновь отталкиваешь, говоря, что всего этого не может быть. Я все никак не могу тебя понять, – прошептал Кирилл, нежно проводя подушечками пальцев по моим обнаженным рукам.
– А тут и нечего понимать. Между нами, по-прежнему, ничего не может быть. – выдохнула я, поудобнее устраивать под теплым боком. – Возможно, мы становимся друзьями, но нечто большее нужно исключить из наших отношений, потому что в конечном счете ни к чему хорошему это не приведёт…
Парень резко оборвал поток слов, так и вырывающихся из меня, и строго посмотрел на меня, хмуря идеальные брови.
– Что же ты несешь, девочка…
И снова эти сильные руки на моих запястьях, снова эти нежные губы на моих губах и снова мои претензии остались невысказанными. Я запрещаю, а он все равно делает то, что ему вздумается. Хотя, согласна, не так уж и сильно я сопротивляюсь. Но молчать я все равно не стану.
Кое-как высвободившись из его объятий, я села и внимательно оглядела того, кто был мне так дорог.
– Кирилл…
– Я знаю, и обещаю, что никогда не причиню тебе боль. Никогда не заставлю тебя плакать и приведу тебе эту чертову тысячу причина для твоего «Да». Тебе нужно лишь довериться мне и признать… – парень многозначительно вскинул бровь и расплылся в довольной улыбке, – что ты начинаешь влюбляться в меня, ведь так сложно устоять перед моим обаянием.
М-да, любви к себе у него не занимать. Нет, ну точно гад каких еще поискать. Я тут чуть не призналась ему в любви, а он…
– Так, всё, Шилов, поднял свою пятую точку и отправился к себе домой. Здесь тебе не отель, где ты можешь ночевать, когда тебе вздумается, – пробурчала я, отбирая у парня одеяло и отворачиваясь к окну, слушая тёплый и завораживающий смех сзади.