Мы толпой пошли вниз по коридору. Кензи и Энджел свернули в дамскую комнату, а Даррел нырнул в мужскую. Корд стоял напротив доски с бюллетенями, уставившись на нее, как будто она была самой интересной вещью, которую он когда-либо видел в жизни. Мак же, как обычно, направился к аппарату со сладостями, который находился под лестницей.
Я попусту бродила по лестничной клетке, иногда посматривая в сторону автомата со сладостями. Кроме того случая, когда он сказал Кензи и Энджел оставить меня в покое, я никогда не слышала от Мака и слова. День за днем он тихо сидел на своем месте, кликая, кликая и еще раз кликая своей мышкой, заткнув наушники в уши. Миссис Моузли никогда не спрашивала о его продвижениях с проектом. Она никогда не предлагала прочитать его работу. Она никогда не помогала ему советом. Даже тогда, когда она стояла рядом с моим компьютером, и ее плечо буквально терлось об него.
Мне хотелось узнать о Маке. Многое. Мне хотелось узнать, какая у него история, ведь она скорее всего была единственной, которую Кензи не знала. Или, по крайней мере, единственной, которую она не рассказывала на каждом шагу, если знала.
Я наблюдала за его тенью, как он вставлял монетки в автомат и нажимал разные кнопки. Рукава его куртки были закатаны по локти, обнажая его бледную, белую кожу. Его штаны съехали вниз, они были грязными и порванными на манжетах.
− Хочешь горячие тамале? – спросил он, и я поначалу не поняла, что он говорил со мной.
− Чего?
Он не повернулся, однако повторил.
− Хочешь горячие тамале? – а затем добавил, − У меня есть лишние центы.
− Оу, − я сделала пару шагов к нему, заправив волосы за уши, − Да, конечно.
Он вставил несколько монет в автомат и нажал кнопки. Пачка горячих тамале выпала в низ автомата, и он нагнулся, чтобы забрать ее. Он отдал ее мне, при этом ни разу не посмотрев мне в глаза.
− Спасибо, − я взяла пачку и начала срывать упаковку.
− Без проблем, − он вскрыл свою упаковку и запрокинул голову, закидывая конфетки прямо в рот. Я чувствовала запах корицы.
Я не была уверена, что сказать ему. Я знала о нем так мало, что начать разговор казалось просто невозможным. Мне было любопытно, но я не хотела совать нос не в свои дела, задавая ему кучу вопросов. Мне нравилась моя анонимность, если можно так сказать, и я ненавидела, когда Кензи считала своим долгом говорить о моих делах, так что, кто я такая, чтобы лезть в личную жизнь других людей?
Но я чувствовала себя глупо, когда просто стояла и молча ела конфеты, так что я спросила наименее напористый вопрос, который пришел мне в голову.
− Ты учишься в Честертоне?
− Теперь нет.
− Оу.
Двери уборных со свистом открылись, и я слышала разговоры где-то на заднем плане. В какой-то степени я чувствовала, что я и Мак были в своеобразном укромном месте, скрытом в тени лестницы, вдалеке ото всех, вне всей этой драмы.
− Но ты ходил в нее? – спросила я.
Он кивнул, пережевывая конфеты.
− Пару месяцев назад. Мы вместе ходили на отечественное искусство в девятом классе. Ты была в паре с Вонни.
− Она моя лучшая подруга… Вроде, − добавила я. До этого я видела Вонни в коридорах школы. Она прогуливалась с Уиллом Мэбри, который приобнимал ее. Я махала ей рукой, удивлялась, когда же они с Уиллом стали так близки, и почему она не подходила ко мне, чтобы рассказать об этом, но она не замечала меня – по крайней мере, я думала, что она не увидела меня – и просто прошла мимо.
− Она слишком смазлива, − сказал Мак, − Тебе следует тщательнее выбирать лучших друзей.
Я хотела защитить Вонни, сказать ему, что она прекрасная подруга. Но сейчас я не могла этого сделать. Я не знала, что происходит между Вонни и мной. Я не знала, зла ли она на меня, или мне стоит злиться на нее, я понятия не имела, дружит ли она еще с Рейчел, которая казалась мне непреодолимой преградой, и если бы я только могла понять, считает ли Вонни, что между нами все кончено после всего случившегося. Было странно, что мы с Вонни больше не ходили вместе. Выглядело так, словно когда все пошло к чертям, она решила оставить меня позади. Она не выглядела злой; она просто была равнодушной.
− Наверное, нам стоит вернуться, пока миссис Моузли не разозлилась на нас, − сказала я.
Он улыбнулся.
− Моузли будет в порядке, − пробормотал он и с этими словами прошел мимо меня и вышел в коридор, держа упаковку горячих тамале в одной руке и совершенно игнорируя попытки Даррела выпросить их.