Отец стоял на площади, окружённый народом. Он подозвал меня и прилюдно сказал, что прощает меня, а затем поднял с колен и поцеловал. Тут появились вы, и знаете, что случилось дальше.
- Как трогательно, - раздался голос.
Степан и Пен услышали восклицание и только тут поняли, что Пена слушали все без исключения, а не только Степан.
Увидев это, Степан сказал:
- Тем лучше! Откровение хорошо тем, что чем больше людей знают, тем лучше.
Взбудораженные рассказом Пена люди ещё не скоро заснули. Видимо считая степь неприступной крепостью, охранять лагерь не оставили никого. Так и прошла эта ночь без мер предосторожности.
Глава одиннадцатая
Первым поднялся Степан. Долголетняя привычка, и не особенная сонливость, заставили его проснуться. Он не спеша собрал свои немногочисленные вещи.
Вслед за ним стали просыпаться остальные. Просыпаться, но не подниматься. Многие предпочитали понежиться. Поднялся Парауэл, Рауль. За ним Чарльз. Словно показывая, что женщине не неисправимые лентяи, поднялись все четыре представительницы этого пола. И уж после них, немного стыдясь своей сонливости, стали подниматься остальные.
Стоянка путешественников вскоре представляла собой разворошенный муравейник. На кострах что-то варили, пекли, жарили. Витор Килси, бывший капитан "Эролайнджа", заметил фигуру безучастно смотревшего на деятельность других Степана.
- Степан Матвеевич! А вы, почему не завтракаете?
- Нет привычки.
- Но нам предстоит дальний путь и, поэтому, немедленно присоединяйтесь.
- Ни за что. А, вообще-то, можете не беспокоиться. Я без еды, бывало, проходил сотни вёрст.
Витор негодующе развёл руками и отстал от старика.
Управившись с едой, путники довольно быстро собрались. Нрана лишь поднялась над горизонтом. Её лучи цеплялись за ветви деревьев.
Степь тянулась и тянулась. Путешественники переговаривались между собой, обсуждая происшествия, случившиеся с ними, делясь опасениями и о прочем, что возникает в разговоре и требует выговориться. В хвосте колонны, чуть отстав, шли Станис Лановин и Кати Вейс. Не старше двадцати трёх лет, они, среди людей лет по десять старше, были невольно притянуты друг к другу. В ней Станису нравился небольшой рост, умильно тонкие руки и чистота черт лица. Грация её фигуры восхищала, а заодно требовала отнестись чуть покровительственно. В нём Кати, не последним местом, нравилось лицо. Высокая и широкоплечая фигура, рисовала возможность опереться о твёрдую руку. Между молодыми людьми незаметно возникало чувство. И сейчас Станис развлекал Кати как мог. Она мало улыбалась, а так как в шутках находила следы намёков на любовные признания, то не поднимала на молодого человека глаз, а всё время старалась смотреть по сторонам. Так она заметила парус. Он бы не вызвал изумления, ведь корабль им уже приходилось видеть и даже плыть на нём. Но дело в том, что этот парус показался не с реки, а с суши. От горизонта по степи катились корабли.
Путешественники воззрились на эту необычную картину. Несколько минут люди безмолвно смотрели как деревянные, настоящие корабли, двигались по степи.
- У них чёрный флаг! - воскликнула Теодора Метьюз.
Группа пришла в движение. Витор быстро пошёл вперёд, и все столь же быстро двинулись за ним. Но было уже ясно, что пираты степей преследуют именно их. Ясно было и другое. На открытой местности было невозможно укрыться. Реку, из-за живших в ней существ, так же приходилось отметать как путь к отступлению через неё. Все пятнадцать человек единодушно пожелали оказаться на том берегу, рядом с деревьями. Но, не смотря на безысходность положения, все побежали за Витором, на что-то надеясь.
Равнина без конца и края стелилась вдаль. Сухопутные корабли неумолимо двигались наперерез. Бег утомил большинство путешественников, и они перешли на шаг. Оказавшиеся чуть впереди группы, вдруг радостно воскликнули. Это привлекло внимание всех отставших. Радость охватила всех. Чуть дальше вверх по течению реки все увидели настоящий мост. И не из лиан и бамбука, а из твёрдого камня. Вид этого моста настолько приободрил путешественников, что они прибавили ходу.
Но мост оказался дальше, чем рассчитывали все. Его заметили, либо знали о нём, те, кто их преследовал. На кораблях взвились дополнительные паруса, и преследователи с удвоенной скоростью поехали наперерез.
Мост приближался, но стало ясно, кто достигнет его быстрее. В надежде на спасение многие сбросили с плеч рюкзаки, казавшиеся сейчас непомерно тяжёлыми. Степан, вначале приободрённый видом моста, не отставал от несравненно молодой компании. Но годы его были не те, чтобы бегать наперегонки с ветром. Решив отдаться на милость Божью, он отстал от остальных. Более того, он остановился, и, переведя дух, медленно зашагал вслед. Степан не был образованным человеком, но намётанным глазом он определил расстояние и, сравнив скорость кораблей и людей, вывел, что им никак не достигнуть моста первыми...
Видимо на кораблях имелись люди тоже умеющие считать. Большинство отстало. Лишь четверо продолжило свой безнадёжный забег. Пол Нэдсон, Полин, Эр Лан и Пен, достигли моста в тот момент, когда с ближайшего корабля спрыгнули люди. В их принадлежности к этой расе было невозможно усомниться, но, видимо, всё на этой планете приобретало необычность. Головы у воинов были выбриты, лишь на макушке оставались густые поросли, схваченные в пучок верёвочкой. Лица до предела заросли бородами. Они были густыми, чуть кудрявыми, но вполне опрятно формы. Талия была обтянута пёстрой шкурой, одним концом перекинутая через плечо.
Те, кто достигли казавшего им спасительным моста, с затрепетавшим сердцем побежали к нему, и вдруг остановились. На другом конце так же были люди. Эти люди выглядели совершенно иначе. Короткие волосы на голове, бритые лица, яркие одежды, буквально завешенные всевозможными побрякушками и драгоценностями. Эти люди, едва увидев остановившихся на середине моста, надели на головы широкие шляпы, и вышли из-под деревьев на мост навстречу четверым беглецам.