- Страшно такой нож взять в руки. Видимо тебя простил Бог, если ты его хранишь.
Он повернулся и пошёл в обратном направлении от того, куда пошла толпа. Я же двинулся за ней. Судьба моя была, видимо, привязана к истинной династии, в чём я теперь не сомневаюсь.
Василий сделался царём. Положить себе венец на голову он заставил меня. Василий сделался царём и стал именоваться Василий III. Я остался во дворце. Меня назначили чем-то вроде учителя для Павла. Забот у меня прибавилось, так как год спустя у царя появился ещё один сын. Назвали его Дмитрием.
Когда это произошло, встретился я с Василием III и спросил его:
- Помнишь, что я тебе сказал, когда ты женился на Светлане?
Василий стыдливо кивнул.
- Так изволь, твоё царское величество, вернуться к той политике, а иначе многие сыновья устроят много бед для государства. Хватит для Россмузии двух.
Царь вновь кивнул, опустив очи долу. После этого я спокойно ушёл от него. Долго потом событий никаких не происходило. Пока однажды...
-----------------------------------------
Старик умолк, прислушиваясь. Остальные так же очнулись. Ураган утих. Чарльз Уарт вышел из пещеры и вскоре вернулся.
- Это оазис уже не даст нам необходимого пропитания. Как это ни ужасно, но надо двигаться к северу. Там расположен оазис нескольких миль в окружности. Вот там нам будет лучше. С хорошими людьми и жить хорошо.
Рауль вывел лошадей. На них повесили бурдюки к счастью с набранной водой. Когда они проехали мимо источника, то он оказался запорошен песком. Чарльз спешился и, взяв лопату, начал его откапывать.
- Мы ещё сюда можем вернуться, поэтому я всегда расчищаю источники.
Рауль и Парауэл помогли Чарльзу в работе. Когда источник был расчищен полностью, они продолжили начатое путешествие. Солнце неземного цвета и размера палило жаром.
- Ваш рассказ, Степан Матвеев, необычен, - сказал Чарльз. - Мы, земляне моей реальности, предполагали существование параллельных миров, но ваше появление меня в этом убеждает. Вы, дедуля, и вы, Парауэл и Рауль, из разных миров и попали из одного и другой при цепи загадочных мистических событий. В нашем мире чудес подобного образца нет, и в них не верят. Вы бы разрушили это представление - узнай о вас. К сожалению, это маловероятно. Мы на этой планете, наверное, навсегда.
- Вот чёрт, а! - выругался Рауль. - Попадись мне этот Амрей, я из него душу вытрясу, и никакое колдовство его не спасёт.
- Не вините Амрея, - Вступился Степан. - Вы столь же виноваты в своём переселении в мой мир, согласившись переселиться, как я виновен в злодействе, обречёно живя на краю жизни множество лет.
Старик вздохнул.
- Так вот однажды...
-----------------------------------
Однажды на Россмузию с запада напало крупное княжество. Началась война. Россмузия не оправилась от смут, не имела ещё хорошего войска. В общем, армия противника продвигалась на столицу. В одну из ночей я вдруг уснул особенно крепко, и приснилось мне, будто Павел исчез, а Дмитрий стал царём. Я проснулся от ужаса.
Павел рос умным, сообразительным мальчиком. Я его воспитывал, как и Василия. То же воспитание я производил на Дмитрии. Ног это был злой, своенравный и замкнутый мальчишка. Знания мои он отвергал, а к народу, простым людям, относился с заносчивостью. А тут ещё война. Боясь, что враг придёт к столице, я увёз детей в глубинку к себе на родину в пустующий терем. Здесь я надеялся отсидеться, сберечь детей. Была мысль на вольной природе растопить холодный характер Дмитрия.
Лето, осень, зиму и вновь лето мы провели здесь. Насколько было слышно, война остановилась. Княжество не имело сил продвинуть войска дальше. Россмузия не имела сил выкинуть врага из государства.
За год я насмотрелся на Дмитрия. Мне его было жалко. Он не воспринимал красоту природы и был жесток со слугами. На меня кидал злые взгляды и ни в чём не слушался. Я вздыхал и молил Бога, чтобы он оставил Павла и чтоб Дмитрий, вышедший характером в прадеда Ивана, не был на троне россмузийском.
Этим летом я сделал последнюю попытку. Павлу было восемнадцать. Дмитрию под тринадцать. Я оставил Павла в тереме и повёл Дмитрия гулять.
- Слушай, дедок, тебе сколь лет? - спросил он неожиданно на все мои разговоры.
- Девяносто восьмой, - ответил я оторопело.
- А мне шестнадцать скоро, а потому не ровняй себя и меня. У нас разный возраст и разные мы поколения. Кто ты? Мужик! Убийца деда!
Дмитрий сорвался в бег. Я, схватившись за резанувшее сердце, посмотрел вслед. Сев на траву я дал себе опомниться. Его последнее замечание было справедливо, но слышать его оказалось больно. Справедливая несправедливость. Я поднялся и еле-еле добрался назад. Когда я взобрался на пригорок, за которым стоял терем, то увидел на его месте пепел. Возле пожарища рыдали люди... А в сторонке стоял Дмитрий, заложив руку за руку. Поза его была гордая и... страшная. Я бросился вниз.
Собравшиеся возле пожарища свидетели происшествия рассказали, что на терем нагрянуло с тысячу каких-то людей. Они побили стражу, собрали добро и Павла, затем подожгли терем и были таковы. Напавшие были войском врага, понял я. Сердце недобро дрогнуло. Я обернулся к Дмитрию и увидел холодную улыбку на довольном лице. И мне действительно было страшно.
Вскоре после этого враг ушёл из Россмузии. Мы вернулись в столицу. Василий уже знал. Я ему сообщал о беде.
- Как же так? - спросил он. Выглядеть он стал лет на шестьдесят.
- Я неповинен, государь, мой названный сын, - сказал я и полез за ножом в карман. Василий остановил мою руку.