В этот момент Алхимик засветился. Увлечённая натура, он буквально жил в своём эликсирном мире. И ему неважно где, в какой стране, в какой лачуге он будет творить.
— Зелья — это то, о чём я подумал? — заинтересовался Принц. — Яды, отравы всякого свойства?
— Ох, это скучно, Милорд, — зарделся от смущения Диибур. — С моей точки зрения, яды — это примитивная вещь. Убить человека куда как проще, чем влиять на него.
— Как ты на него можешь влиять? Подсыпать слабительного?
— По чести сказать, мне больше по нраву иное влияние. Например, любовные зелья. Очень пользуются спросом.
Родион возможно впервые за шесть магистратов удивился.
— Любовные зелья? Это что-то вроде приворотных зелий? Ты серьезно? Выходит, я выпью одну из твоих склянок и полюблю тебя до гроба?
Алхимик наконец остановил блуждающий взгляд на Ригоронце, и было в нём столько сочувствия, что Родион почувствовал себя идиотом, что случалось с ним исключительно редко.
— До гроба вряд ли. Сила зелий не столь велика и ограничена во времени. К тому же требует от участников процесса, как бы это правильно сказать, встречного курса. В указанном вами случае, я бы мог вызвать некое ваше расположение.
Диибур и ратный маг Эрсэн остались при Родионе. Алхимик варил свои склянки для городской лечебницы, а второй обосновался в Тёмной башне, где должен был внушать ужас врагам трона. Маг большей частью обходился без работы, а вот зельеповар изрядно повеселил семью. Его любовными зельями азартно воспользовались домочадцы, и даже сам Император. Отметили, что зелья действительно работают пусть и очень ограниченно по времени. Забава всем приглянулась, и Диибуру выделили в Тёмной башне отдельную комнату под лабораторию, где он мог творить свои эксперименты.
Родион вспомнил о домашнем алхимике только в момент, когда получил очередное утреннее письмо.
— Один день, — прочитал за него Тибель. — Милорд, завтра у вас свадьба?
— Тибель, почему в твоём голосе мне слышится злорадство? — блистал дурным настроением Принц.
— Я бы себе не позволил, Милорд, — наигранно возмутился тот. — Если вы не заметили, я тоже человек, мне свойственны сочувствие и милосердие. И совсем немного паники, Ваше Вашество. После свадьбы я буду вынужден терпеть Её чаще и дольше.
— Никакой свадьбы! — рявкнул Родион. — Сам паникую. Тащи ко мне нашего Зельеварца.
— Дельная мысль, Милорд, — встрепенулся секретарь. — Одна капелька яда решит все наши проблемы.
— На яд я бы ставки не делал. Это же Вилли, её ядом разве на икоту вызовешь. Будем приворотное зелье спаивать. Пусть полюбит что-то более достойное. Например, тебя.
— Высочество, помилуйте!
— Не имею такой привычки!
Родион чувствовал, что с каждым днём в груди нарастает комок страха. Сегодня он вполне понимал своего дядюшку Ноя Орса, коего однажды притащил на свадьбу связанным и с кляпом во рту. И тоже к княжне Тирэлл, родной сестре Вилетты. Тот упирался до последней минуты, надеялся на побег и согласен был сразу стать вдовцом. Но венценосный племянник распорядился иначе.
— Мой магистратный друг Диибур, я позвал тебя в трудную для себя минуту.
— Милорд, торговцы из Агарона ещё не прибыли. У меня ингредиентов хватит разве что на микстуру от кашля.
— Ты режешь мне сердце без ножа, — упал в кресло Принц и горестно застонал. — На что ты тратишь наши ценнейшие капли любовного эликсира?
— В основном на вас, Ваша Милость.
— В смысле?
— Все спешат добиться вашего расположения. Вы употребили основную часть.
— Диибур, ты в своём уме? — возмутился Родион. — Меня что, грязно используют? Кто?
— Почти все, Ваше Высочество. Спрос на ваше расположение крайне велик. Но это врачебная тайна.
— Эту врачебную тайну я выбью из тебя с помощью Эрсэна за пару минут. Живо раскрывай карты.
Диибур нервно заерзал в кресле.
— Ваш секретарь, например. Он всякий раз просит увеличить дозу и концентрацию.
— Ах ты ж, гнойный фурункул!
— Их Высочества Рестиан и Роянг. Им запрещено пользоваться моими зельями, но они всякий раз по множеству причин хотят вас опоить.
— Гусеницы мерзкие!
— Дейн Вистога заходил буквально пару дней назад.
— Так хотел поехать в Агарон? Кто ещё?
— Милорд, я не смею говорить о Самом… — Агаронец нервно сглотнул.
— Папа? Ты серьезно? А среди всей этой мужественности была ли некая княжна Вилетта Тирэлл?
— Мм… Ваше Высочество, смею вас заверить, что ни одна женщина, желающая вас как мужчину, а не как брата или, скажем, брата мужа, не заходила ко мне. К тому же, я бы отказал. Эликсиры расположения безобидны и краткосрочны, а любовная магия между мужчиной и женщиной материя сложная и ведущая к непредсказуемым последствиям. Их ожидания не оправдались бы, а женщины умеют предъявлять претензии.