Телохранители дружно заржали. А Ашер вдруг ударил кулаком по столу и крикнул:
- Деньгами все меряешь, пес? Да она меня много лет дурила, за нос водила, а потом сбегала! Посмешище из меня сделала, уважения лишила, и после этого еще посмела явиться сюда, хотя я ее сам не искал! А ты мне деньги за вонючую дозу предлагаешь и думаешь мне этим рот заткнуть?
«Момент настал!» - понял Олег.
Он выхватил из кармана пистолет, направил его на Ашера. Качки в ответ дружно направили стволы на Олега.
Ашер поднял руку, останавливая телохранителей. Глаза его блестели, лицо побелело, но голос оставался спокойным:
- Забирай свою бабу, Олег. Я вас отпускаю. Но если еще раз попадетесь мне на глаза... – он резко выбросил вперед руку с направленным в сторону Олега указательным пальцем, - в клочья порву! - сдерживаемое бешенство вырвалось наружу, и Ашер, сбросив с себя ноги девицы, схватил со стола толстую кубинскую сигару, и, разломив на две половинки, в ярости бросил на пол.
- В клочья! – повторил он, тяжело дыша.
Олег все правильно рассчитал: он знал, что Ашер не захочет поднимать шум в своем заведении. Тем более, что Олег застал его в одиночестве, то есть не в компании многочисленных братьев и друзей. Качки и подружка не в счет – они чужие, а перед чужими и стесняться нечего. Главное, чтобы свои не видели позора.
Рита послушно встала, подошла к Олегу. Нефедов передвинул ее за спину, и, пятясь, начал отступать к двери. Едва выйдя на улицу, Олег помчался со всех ног, таща за собой Риту. Они проскочили темный двор, вырвались на улицу, и Олег бросился на середину трассы, останавливая такси.
- Ты шо, сдурел, хлопец? – заорал плотный усатый дяденька, - мне еще не хватало из-за такого скаженного, как ты, на нары загреметь.
Олег рванул дверцу, буквально вбросил Риту в такси.
- Не-не, я занят! – запротестовал таксист, - я по вызову еду!
- Тройной тариф! – крикнул Олег, бросая ему деньги.
Таксист тут же замолчал, пересчитывая купюры.
- Я никуда не поеду без тебя! – запричитала Рита, - слышишь, Олежек? Зачем это все? Он же сказал, что отпускает, в последний раз.
- Да не отпустит он, милая моя, - Олег поцеловал Ритины руки, - не простит Ашер такого унижения. Просто он не хотел бизнес свой пачкать. Послушай меня, родная моя, поезжай к маме, там тебя не найдут, домой не возвращайся, а я здесь все улажу и сразу тебя заберу, слышишь?
- Нет, - Рита заплакала, судорожно вцепилась в руки Олега, - Олежек, миленький, прости меня! Я –дура, я - сука, я все испортила! Я всегда все порчу, потому что иначе не получается! Не выходит у меня по- нормальному! Но я тебя очень люблю и никуда не отпущу! Не поеду без тебя, слышишь?
- Нам нужно разделиться, иначе они нас вычислят! Ты поезжай, а я их отвлеку!
Олег оторвал Риту от себя, захлопнул дверь машины и крикнул:
- Давай, отец, трогай!
Такси рвануло с места, а Олег побежал. Качки вырвались из подворотни и припустили за ним. Бежали они тяжело – мешал вес мышц – но неутомимо, как бизоны: в одном темпе, не сбиваясь, не вырываясь вперед, но и не отставая. Это было плохо. А еще хуже было то, что он, Олег, упустил момент, когда можно было повернуть и вырваться на трассу, чтобы попытаться на бегу поймать машину. Качки загнали его во дворы, подальше от улицы. Олег чувствовал, что он задыхается - слишком много выпил в баре, и слишком много выкурил, пытаясь успокоить нервы.
Он влетел в темный дворик и понял, что оказался в ловушке: впереди темнели гаражи, сзади дышали в спину качки. Олег увидел железную ограду рядом с гаражом. Он вскарабкался на ограду, ухватился за край крыши гаража, подтянулся, перекатился на крышу, тяжело дыша. Качки остановились внизу, тихо переговариваясь между собой. Олег подошел к краю крыши.
«Вроде бы невысоко, но в темноте ни черта не видно, можно наткнуться на штырь. А, черт, все равно выбора нет!» - подумал он и достал из кармана телефон - пусть слабый, но все же фонарик. Олег посветил себе под ноги, с нежностью посмотрел на мобильник и прошептал:
- Ну, что бродяга? Вернулись наши с тобой бешеные деньки!
Телефон вдруг начал играть «Лестницу на небеса» группы «Лед Зеппелин», но звонок на мониторе не высветился.
«Наверное, нажал на плеер сгоряча», - подумал Нефедов, но на душе потеплело. Словно внезапно вернулся из дальних странствий старый друг-бродяга и уютно расположился на кухне, поставив на стол бутылку водки.
- Держи меня, якорь! - прошептал Олег, сгруппировался, спрыгнул вниз, застонал от боли – подошвы туфель были тонкими, покачнулся, но не упал, устоял на ногах. В этот момент в тупичок въехала машина. Свет фар ударил по глазам.