В трубке повисла тишина, потом он засопел, вздохнул. Ну же, еще немного, и он согласится! Только нужно его переломить сейчас, сказать что-нибудь этакое!
Эй, вы, те, кто посылает мне эсемески! Что же вы меня даром каким-нибудь не наделили? Третьим глазом, ясновидением или, как это там у вас называется? Втянули меня в катавасию и бросили беспомощного и слабого, а какой, спрашивается, спасатель без снаряжения? Без снаряжения спасатель может только падать с высокой горы вместе с беззаботным туристом. Лететь на пару, конечно, веселей, но и падать будет больней вдвойне, потому что «и за себя и за того парня». Ну, дайте же мне хоть что-нибудь! Если бы я сейчас увидел, как выглядит этот Ираклий и где находится, то смог бы его убедить.
И я увидел!
– Ираклий, ты едешь на черной «Тойоте» по Краснопресненской магистрали, по тоннелю. Впереди – красный «Ауди», сзади – белый «Седан». У тебя короткие седые волосы, которые когда-то были рыжими, на правом ухе беспроводная гарнитура LG, на левой руке перстень с агатом.
Я увидел, как он испуганно завертел головой, высунулся из окна.
– Не оглядывайся, меня рядом нет, и никто не снимает на камеру. Я вижу тебя внутренним зрением, и точно знаю, что через несколько минут ты попадешь в аварию, если не остановишься.
– А чтоб отсох твой паршивый язык! – выкрикнул он. – Я до тебя доберусь и уши тебе на ходу отрежу!
– Да неужели так сложно один раз в жизни послушаться доброго советчика? Без споров и криков сделать то, о чем просят? Чем мне доказать, что «Тойоту» твою сейчас размажет по тоннелю? – заорал я и в сердцах грохнул кулаком об стол.
– Аааа... черт с тобой! Я останавливаюсь... – договорить он не успел.
Раздался тот самый громкий хлопок, которого так смертельно боятся многие водители: у «Тойоты» лопнула левая передняя шина.
Я все видел: капельки пота, мгновенно оросившие лоб Ираклия, сжатые зубы, побелевшие губы. Надо отдать ему должное – самообладание у него редкостное. Он не начал истерить, как поступили бы многие, а все сделал правильно и четко. Двумя руками крепко вцепился в руль, не давая ему повернуться в сторону лопнувшей шины, удержал машину на своей полосе движения. Костяшки пальцев побелели от напряжения, из прокушенной губы показалась капелька крови. Теперь главное, чтобы он не начал тормозить, иначе полностью потеряет управление. Давай, друг, держи руль двумя руками и выжимай сцепление! Так... хорошо... машину не заносит, она выровнялась, ты справился... а теперь тормози... тормози плавно и осторожно, на двигателе... все! Остановился! Я успел! Ираклия спасло то, что он начал сбрасывать скорость. Если бы шина взорвалась на полном ходу – конец, никакой опыт и выдержка его бы не спасли! Мне удалось убедить его за несколько секунд до... всего за несколько секунд...
Я сполз со стула на пол, а он облокотился о руль, и положил голову на скрещенные руки. Мои пальцы дрожали так ж, как у него, и сумасшедший пульс стучал в висках. В чьих – уже не разобрать. У меня теперь два сердца – мое и Ираклия, или одно на двоих.
Мобильник чуть кольнул правую ладонь и поменял цвет с серебристого на матовое золото. Но меня это не удивило отчего-то, или я просто исчерпал свой запас удивления?
– Антон, дорогой, ты еще там? – хрипло спросил Ираклий.
Я молча дал отбой. Он начнет задавать вопросы, на которые у меня нет ответов, да я и не стану их искать.
Мобильник пискнул, принимая новое сообщение:
«Поздравляем с вступлением в должность! Зарплата переведена на ваш банковский счет. Ждите дальнейших указаний».
Не хочу знать, кто посылает мне эти эсемески. Понятия не имею, как называется моя новая должность: Хранитель автомагистрали, Ангел водителей, Проводник скоростной трассы – это не важно.
Важно только одно: мне, черт возьми, нравится эта работа!
Радио военной тишины (современная проза, мистика без ужасов)
Евгения Халь
Илья Халь
Радио военной тишины
Всем солдатам мира…
Меня не жалуют в нашем офисе. Неформатный я. Растрёпанный и чумазый. Харизмы ноль. Крылья маленькие. Одно слово: Тихоня – это они мое имя так сократили. Времена сейчас такие: всё сокращают и оптимизируют.
Поэтому мне еще должность корпоративного ди-джея пристегнули. На наших вечеринках самая популярная музыка – тишина. А у меня большая коллекция записей, которыми я пользуюсь на основной работе. Бывает, как закручу винил на вечеринке, как польются волны и ритмы тишины: морской, лесной, ночной, – так у нашего Главного аж слезы на глаза наворачиваются.