–А вот она, –мама делает два шага в сторону, немедленно сдавая адреса, пароли, явки и меня.
– Евгения, можно на два слова? –вымученно улыбается капиталист.
Только хочу ответить, что нельзя, но получаю такой щипок в зад от бабушки, что у меня аж дыхание перехватывает. Руки у нее сильные. На лепке пельменей и пирожков натренированные.
– Ну? – цежу сквозь зубы, выходя на лестничную клетку.
– У тебя есть ровно две минуты, чтобы спуститься вниз и сесть в мою машину, – шепчет он и глазами так зыркает, что аж искры сыпятся во все стороны.
Прямо ёлочка, зажгись, а не мужик. Но я же тоже не из картона сделанная. Поэтому ехидно так спрашиваю:
– А если нет, то что?
–Тогда я сяду возле двери и буду всю ночь громко петь. А петь я не умею. Поэтому все окружающие сильно пострадают.
Пытаюсь сдержать смех, но получается плохо.
– Ладно, – говорю, давясь. –На пять минут выйду, и не больше!
Беру сумку, спускаюсь вниз и сажусь в его машину. Он заводит мотор.
– Нет, – возражаю я. – Поговорим здесь!
–Молчи, женщина! –отвечает он. – Это похищение! Моя интеллигентность закончилась в тот момент, когда ты сбежала. Теперь будем разбираться по закону пустыни.
– Это как? – мой голос дребезжит от едва сдерживаемого смеха.
Кто бы мог подумать, что он окажется таким остроумным?
– Это вот так: схватил девицу, забросил на верблюда и повез в пустыню, – он трогает машину с места.
Едем молча. Я сижу и думаю: вот почем мужики такие дураки? Совсем не разбираются в женщинах. Пытаются произвести на нас впечатление и поэтому кажутся скучными и пресными. Если бы Илья так по телефону разговаривал, то я бы с ним давно встречаться начала.
Машина подъезжает к морю и останавливается. На побережье ни души, что вполне понятно. Будний день, за полночь. Освобожденный народ Ближнего Востока дрыхнет под кондиционером перед очередным жарким трудовым днем.
Илья глушит мотор и поворачивается ко мне всем корпусом. В черных глазах отражаются огни побережья.
– Ну ты, конечно, упертая. Я думал, что я один такой псих.
– Ты не псих. Ты капиталист поганый!
– А ты психопатка, –он гладит меня по щеке.
– Руки убери! Я разрешения не давала.
– Ладно. У меня тогда такой вопрос: ты когда-нибудь видела высадку десанта на территории вражеского государства?
– Нет, а что?
– А говоришь: политолог. Ну как же! Смотри и учись! – он наклоняется, целует меня в губы и шепчет: – Возражения не принимаются! Это вторжение.
– Смерть иноземным захватчикам! –толкаю его в грудь. –Я сейчас в леса уйду партизанить, как Че Гевара.
– А вот это нет. Никуда ты не уйдешь. "Поздно, Красная Шапочка" – сказал волк", –он скалит зубы и рычит, целуя меня в шею.
– Да иди ты в... на Кубу! Я щекотки боюсь!
–К чёрту Кубу и Фиделя! Давай целоваться, Евгения!
– Перебьешься! Я на первом свидании не целуюсь.
– Ну ладно! Но попробовать же стоило!
– Ну это да, конечно!
– Еще одна попытка, – он переворачивает мою руку ладонью вверх и осторожно прикасается к ней губами, – замуж за меня пойдёшь?
–На Кубе?
– Ну можно и на Кубе, если хочешь.
–Тип-топ.
–В каком смысле? Не понял.
– В смысле: перетопчешься!
Ласковое море тихо шумит, отражаясь в глазах Ильи. Это ж надо! На что мы, женщины, только мужиков не ловим, чтобы замуж выйти! На большой бюст, аэродинамическую попу, умение печь пирожки, залёт, скромность и далее по длинному списку, который у каждой женщины свой.
Но чтобы поймать мужика на Кубу, Фиделя и Карибский кризис – такое может быть только у меня!
Все оттенки смысла (сказка, юмористическое фэнтези)
Халь Евгения
Халь Илья
Опубликовано на бумаге в журнале "Эдита!", N 59, 2015