Гротель резко открыла глаза и, подняв голову увидела два светящихся широко раскрытых красных глаза. Агарес недвижимо сидел и смотрел перед собой невидящим взором. Тролльской девушке показалось, что он просто спит с открытыми глазами, но он повел рукой и взял склянку из кожаного мешка. Лишь мельком взглянув на нее, он кинул бутылочку Гротель и заговорил:
– Твой сон – воспоминание, перемешанное с опасениями. Такие сны не редки у всех живых. Советую тебе все же выпить это лекарство. Они опасны для тебя.
– Ты видишь сны, посылаемые нам свыше? Как странно. – девушка откупорила бутылку и сделала маленький глоток. Она снова посмотрела на демона. – Это ваша особенность? Ну, как у любого демона. Кто-то великий лекарь, кто-то может насылать проклятия на города, а вы видите чужие сны?
– Не совсем. Такое может каждый, даже самый неопытный демон. Ведать не неведомое. Я могу с точностью сказать, что спрятано в мешке, где находится игла в стоге сена, о чем говорят и о чем молчат. Моя же способность – невосприимчивость к Вавилонскому проклятью. Кроме меня из демонов никто так больше не умеет, иммунитета к такому заклятию нет. – Демон меланхолично закрыл глаза. Он прислушался к мерному дыханию Деймос, а после продолжил. – Эти сны лишь результат деятельности твоего мозга, их никто тебе не посылает. Скорее всего ты чувствуешь приближение войны, чем она ближе, тем разборчивее слова принца. Даже сейчас ты можешь её сложить полностью и безошибочно, но не хочешь, потому что иначе ты будешь разочарована. Я прав, фрау Гротель? – Это был вполне риторический вопрос, ответ на него не был интересен демону. Он лишь кашлянул, а потом с улыбкой сказал. – И, если вам будет угодно, я сохраню ваш секрет. Но мне все же интересно, что именно связывает вас с принцем. Не могли бы вы рассказать, я бы хотел узнать, чтобы потом помочь сделать выбор Деймос.
– Ты можешь ведать не ведомое, знаешь мой секрет, но не можешь прочитать ответ на свою просьбу? – Засмеялась Гротель.
– Я не могу прочитать то, что ты сама не считаешь тайной, не могу прочесть чувства, тут много ограничений. Я могу лишь предположить их на основе своего опыта, а также определенных знаний и наблюдений. – Агарес хрипло с какой-то горечью засмеялся.
– Что ж. То, что ты видел – первая встреча. После нее мы стали близкими друзьями. Азор был и остается наглым мальчишкой, который использует свои знания и умения так, как никто другой бы и не подумал. Но если будет стоять выбор между выгодой для него или для народа, он сделает так, что выиграют обе стороны, даже если ситуация была абсолютно не выгодна. Он деликатен и обходителен, мы до сих пор переписываемся, и он ни разу не упоминал свои магические достижения, будто боится причинить мне боль этой информацией, я-то никогда не смогу увидеть это воочию. Как видишь, у меня нет глаза, – девушка дотронулась до повязки и тут же отдернула руку. – Даже в те времена, я не различала ничего дальше своей руки, а после того, как мне его выбило, зрение все ухудшается, сейчас я практически не вижу. Если раньше даже с моей аллергией, я могла бы отойти на безопасное расстояние и посмотреть хотя бы на яркие краски от заклятий, то сейчас – только блеклые пятна. Азор это прекрасно понимает, поэтому он всегда мне рассказывал о веселых шутках, которые он проворачивал во дворце. – Женщина закрыла глаза, вспоминая каждое письмо, каждую шалость, о которой она все равно узнавала. – Помню, он писал о больших машинах, работающих на паре, газе или бензине. А однажды он прислал книгу и очки. Троллям императрицей было запрещено вмешиваться в технический прогресс, поэтому мы и не заморачивались, зачем мне зрение, если остались остальные чувства? Но одев очки и прочитав ту книгу, я загорелась. Словно кто-то вставил ключ и завел мой двигатель. Я сделала все устройства из той книги, а потом начала делать свои все больше и больше. Азор, действительно, радовался за меня, он присылал мне больше книг. А потом… – Гротель смотрела на свои руки, она улыбалась, но по щекам ее текли слезы. – Потом об этом узнали братья. Мои очки разбили и сломали, все изобретения изъяли и уничтожили. Нашу с принцем переписку стали вскрывать, все его посылки до меня не доходили. Когда он сбежал из дворца с госпожой Антэ и приехал в Порт Тролл, он спросил меня о судьбе подарков. Я не знала, что ему ответить. В итоге, моим братьям и отцу досталось от него. Вот и вся история, он стал мне любимым братом, который ради меня был готов пренебречь законами и моралью. Я лишь хочу отплатить ему тем же.
– А тут вы говорите не совсем откровенно, он для вас намного больше, чем брат. Что же вам мешает? Точно не аллергия, Пиромант может что-то сделать с этим, – Агарес прикрыл рукой лицо, пряча гримасу ненависти. Ему очень не хотелось, чтобы об этом узнал кто-то из жителей Иии.
Гротель ничего не ответила на вопрос, прекрасно понимая, что он прав, и лишь кивнула на его последнее заявление. Антэ может все исправить, но сейчас девушке это уже не нужно. Агарес оставил свое предположение на задворках разума и больше не стал задавать никаких вопросов. Гротель тяжело вздохнув отвернулась и снова уснула, но на этот раз не видя снов. Демон про себя улыбнулся. Он знал, что это далеко не последний разговор в эту ночь.
Повозка резко остановилась. Выглянув посмотреть, что же произошло, Агарес заметил, что, облокотившись на козлы, стоит Роваэстрэ. Он раскуривал трубку, а из нее валил голубоватый густой дым. Тролль не моргая смотрел в небо, словно считая звезды. Его глаза блестели. Демон осторожно выпрыгнул из повозки и встал рядом. Роваэстрэ кивнул ему. Агарес покопался в карманах бридж и выудил оттуда портсигар и аккуратную зажигалку. Вытащив тонкую сигарету и вставив ее в зубы, мужчина чиркнул зажигалкой, и папироса задымилась.
– О, это с Земли? – поинтересовался шепотом Роваэстрэ. Он открыто пялился на сигарету. – Как это дымить бабками?
– Ага, с Земли. Не думаю, что тебе понравится курить сигареты, которым уже несколько эпох. – Демон выдохнул белый дым, слегка усмехнулся, а потом протянул сигарету троллю. – Я поделюсь своим табаком, а ты дашь мне свой…
– Не балуй, чертяга! Тебе еще что-то надо. – Роваэстрэ уже взялся за сигарету и протянул свою трубку. Он выглядел так, словно за эту папиросу он готов продать даже родную мать. – Я тебе все выдам, что хошь. Ты только дай – затянусь.
Агарес смотрел на низенького тролля сверху вниз и не мог скрыть искренней улыбки. Продать все, что можно, за сухую траву, которой несколько сотен тысячелетий. Тем более эти сигареты умерли вместе с ним. Они были у него в кармане, когда его бездыханное тело коснулось холодной и грязной мостовой. Самые дешевые, хотя в тот год они были единственными и самыми дорогими. Без фильтра, горло раздирало после каждой затяжки. Бумага, слегка пожелтевшая с багровыми расползшимися кругами, засохшая кровь. Агарес не чувствовал ее вкуса, мертвецы вообще мало, что чувствуют, но он помнил, а это главное.
– Итак. Ты отвечаешь на пару моих вопросов, а я отдаю тебе весь портсигар. Идет? – Не бывает все так просто, но он решил пойти дальше, и со смехом в голосе продолжил беседу.
– Заметано! – Прогремел тролль. – Выкладывай свои вопросы!
– У Гротель есть братья, но на такую важную миссию отправили ее. Почему? – Первый вопрос, совсем неосторожно, но Агарес уже решил рисковать, дороги назад нет.
– Все – цесаревич-ведун и его Ведьма-скоморох. Они приказали. Я бы эту тварь, так отжарил, что мало бы не показалось! Сразу бы заткнула свою поганую пасть, уж я бы нашел чем ее заткнуть! – Роваэстрэ засмеялся в голос, а Агарес лишь хмыкнул, если ведьма-скоморох – Антэ, то это она бы его зажарила. – А зачем еще нужны бабы?! Но принц держит подле себя, слушает ее бабьи бредни. Тьфу!
– Ха! Может, он только и держит ее только для этого? – Демон решил, что нужно выть по-волчьи.