– Койот, а ты хоть знаешь, что Луна – это тоже планета?
– Планета? – Койот часто немного насмешливо, работая под дурачка, несколько раз переспрашивал вопрос, пытаясь за это время придумать какой-то достойный ответ для слушающих. Казалось, в темноте было слышно, как скрипят закаменевшие мысли в его голове.
– Планета. Круглая, как Земля. Но, поменьше, – кто-то уже побежал за футбольным мячом, чтобы продемонстрировать образ планеты, кто-то рассказывал, как один шар может вращаться вокруг другого. Это были минуты показательной астрономии. Каждый пытался рассказать те крохи знаний, которые были у них по данному вопросу. Тем более что они, почти все, закончили какие – никакие начальные школы. Знания в данное время все пытались сохранить. Не утерять. Книги хранились и переписывались или перепечатывались, кто как умел. Катастрофа и пришедшие за ней болезни и эпидемии нанесли огромный урон всему живому, но сильнее всего это ударило по разумной жизни. И это совершенно понятно. Особенно тяжело стало жить в крупных городах, где начались голод, массовые беспорядки, погромы и хаос. А именно там хранились основные знания человечества.
Дед с интересом вслушивался во все эти возбужденные разговоры своих товарищей о Луне, Земле, Солнце и прочих космических объектах. Тема и ему была близка, поскольку его предки имели ко всем этим вещам самое непосредственное отношение. Но участвовать в текущей слабо компетентной дискуссии ему не хотелось. Неожиданно разговор пошел о том, были ли люди на Луне, и что с ними произошло там после Катастрофы. Нить разговора перехватил Тора-Бора. Он активно начал рассказывать свою версию.
– Да. Луна уже начинала обживаться к тому времени. Я слышал… точнее – я знаю, что это нельзя было еще назвать массовыми поселениями, но на Луне работали уже несколько небольших колоний от разных стран – России, Америки, Китая. Они занимались исследованиями Луны, обслуживали аппаратуру связи и астрономические комплексы, там уже были развернуты небольшие заводы по добыче каких-то тамошних ископаемых и заводы по сборке космических аппаратов, которые должны были лететь к иным, более далеким планетам. Но что стало с этими поселениями и поселенцами после Катастрофы – совершенно неизвестно.
– Да чего там, неизвестно, – возразил Виталий Насенник, который с детства увлекался астрономией, но на очень слабом научном уровне. – Живут там до сих пор и в ус не дуют. Чего им там не хватает? Никаких там разрушений, никакого заражения, как здесь у нас, – всё это мгновенно вызвало громкий смех всех присутствовавших и упреки в адрес говорившего.
– Жить они там не могут, балда! Там воздуха нет. И пищи. На Луне всё держалось только на поставках из Земли. Так что, раз всё грохнулось у нас, то и они все повымерли там. Как это может быть непонятно?
– И что, – разочарованно переспрашивал Койот, – там сейчас никого нет? А я уже размечтался. О том, что они там живут и на нас сейчас смотрят.
– Да чего им там было делать? И не умирали они там. Я думаю, после нашей Катастрофы они собрали свои вещички, да и вернулись на родную планету. Но не к нам, и не сюда, а куда-нибудь в более безопасные районы. Туда, куда не вдолбили ядерными зарядами. Наверное, они и по сей день там живут.
– Ну, выжить так долго, это нереально, – это уже Некий Друг делился своими знаниями и мечтаниями. Этот самый Некий Друг был не каким-то таинственным агентом с засекреченным именем. Просто многие в отряде называли друг-друга самыми разными кличками и Некоему Другу попалась именно такая. – Но их внуки и правнуки точно живут где-то на Земле, это точно. Вот я слышал, что в Австралии житуха – полный кайф. Это был самый изолированный материк на нашей планете. Его нашли позже всех, потому как далеко он был посреди огромного океана. Зато и после Катастрофы они там, в Австралии, удачно отсиделись. И заражения почти никакого не было, и радиация почти в норме, и жители не умирали столь массово, как у нас. Сохранили цивилизацию. Я бы на месте тех, кто возвращался с Луны – только туда бы и спустился. И жрать есть чего, и океан кругом, а его, сколько не пытайся заразить какой-нибудь гадостью, то ничего не получится. Всё будет в норме. Да и рыбы полно. И погода там всегда теплая, топить не надо зимой. Не житуха там, а рай земной. Эх, попасть бы туда…
– Хорошо бы. Но я слышал, там тоже не всё так просто, – Хозя Кокос, отрядный старшина, был вечно недоверчивым. А его кличка всем напоминала сказки про Африку, бананы, кокосы и прочие никем не изведанные деликатесы, известные только по рассказам. – Эпидемии туда тоже дошли, народу и там передохло тоже жуть сколько. А то, что столько времени никто нигде не летает на самолетах, ракетах и прочая и прочая, на технике из той, прежней жизни, только доказывает, что Катастрофа и по ним вмазала с полной силой. Вон у Деда надо бы спросить. Он ведь грамотный. Дед, расскажи.
– А чего рассказывать? – отвечал Дед. – Государство у них есть, это точно. Сам слышал про это от наших ученых. Но уровень знаний у них там не выше нашего. Уровень жизни выше, конечно. У них тепло, пищи много, людей побольше. Но спад у них был тоже грандиозный. Очень многие белые люди тамошние в первые часы после Катастрофы кинулись на свои родимые места, спасать, помогать, и тоже полегли от многочисленных болезней. Аборигенов там осталось больше, но у них и тогда уровень знаний был нулевой. Как у наших чукчей. Так что, если и съездить в Австралию, так только для того, чтобы позагорать на тамошних теплых пляжах. Говорят – несказанное удовольствие.
– Эх, люблю я загорать! – вдруг начал восторгаться Койот. – Лежишь себе на песочке…
– Ну, ладно, ладно… Не до песочка сейчас, – перебил его Камиль Мусин. – Дед, а почему Израиль не деградировал? Почему выжил, столь сильно увеличился и уже захватил полмира? Что, их все эти эпидемии не тронули?
– Почему это не деградировал? Все деградировали, и он деградировал. Невозможно после Катастрофы такого уровня не откатиться куда-то очень далеко в своем развитии. Просто, они быстрее адаптировались, наверное. Кроме того, их интеллектуальный уровень развития всегда был выше, чем у окружающих их народов. Америку вон разнесло в пух и прах. Говорят, там вообще жизни не осталось. Европа вроде была почти не тронута непосредственно ядерными ударами, но ее старенькая, безынициативная тогдашняя цивилизация, по-видимому, не захотела восстанавливаться самостоятельно. Или не смогла. Вот евреи их и оккупировали.
– Хм… А вы в прошлый раз говорили, что еврейская цивилизация намного древнее европейской, – переспросил Хозя Кокос. – Почему же они, еще более старенькие, оказались проворнее? И создали Царство Израильское? Царство их тамошнего царя Машыахха?
– Да не знаю я точно. Вот Архип, который должен с нами вскоре повстречаться, тот знает об Иудейском царстве практически все. Нужно будет его расспросить. Он ведь наш ведущий дипломат по этим вопросам. И специалист хороший.
– Ну вот. Когда он еще придет? Да и станет ли он с нами разговаривать? Понятно же, что он будет торопиться. Дела государственные!
– Да, конечно. Говорить ему с нами не с руки. Слишком много важных дел взвалено на его плечи. И от него, в том числе, зависит то, выживет или нет держава наша российская. Или сгинет полностью и бесповоротно, – Дед грустно откинулся назад, прилег возле костра и тоже грустно начал смотреть в звёздное небо, задумавшись о вещах государственных.
– А чего погибать? – нахально переспросил Коваль. – Я лично помирать не собираюсь. Нас уже много, мы уже выжили. Защитились, организовались. Скоро вся эта радиация спадет, мы и сюда вернемся, на свои законные земли. А будут евреи выступать, так раздолбаем их, как бешеных мартовских котов…
Все засмеялись, но всем было немного грустно. Да оно и понятно. Ситуация, тяжелее, чем у русского народа, мало у кого была. Большая часть огромной страны была уничтожена, и на сегодняшний день имеет огромный радиационный фон. Большая часть оставшейся земли – это сплошные северные снега да льды. Остатки русской цивилизации ютятся в Сибири да на Дальнем Востоке. Но, сосредотачивается русский народ. Восстанавливается.