Второй страшный разгром причинил Ургенчу Тимур, владетель Самарканда, образовавший в Средней Азии крупное и сильное государство. Он совершил пять походов на север, в Хорезм. В 1388 г. во время последнего похода был взят Ургенч. Современники сообщают, что воины Тимура в течение десяти дней грабили город, затем по приказанию Тимура он был до основания разрушен, а территория была распахана и засеяна ячменем. Жители Ургенча, в том числе великолепные ремесленники и художники, были переселены в Самарканд и другие города государства Тимура.
Правда, вскоре Тимур отдал приказ восстановить Ургенч, но застроена была лишь его небольшая часть, как предполагают, именно та, которая сейчас называется Таш-калой. Застройку этого времени раскопали хорезмийцы-археологи на участке, который условно назвали районом «ворог караван-сарая». Эти ворота — портал в виде двух мощных пилонов, увенчанных перекрывающей проезд между ними стрельчатой аркой, — единственное монументальное сооружение, сохранившееся на Таш-кале со времени разгрома города Тимуром. «Воротами караван-сарая» назвали его местные жители. Этот замечательный памятник средневековой хорезмской архитектуры, сложенный из обожженного кирпича, наружные ряды которого образуют красивый геометрический узор с мозаикой из кирпичей с цветной поливой, на одну треть был погребен под слоем разрушений. Археологи расчистили и «ворота», и улицу, на которую это сооружение выходило фасадом. По находкам определили, что это был квартал ремесленников и торговцев. Были открыты дома пекарей, мастерская кузнеца или литейщика, чайхана, баня. По обеим сторонам улицы были расположены навесы, под которыми работали ремесленники, здесь же сбывалась и готовая продукция.
Выяснить точно, частью какого сооружения были «ворота караван-сарая», археологам не удалось, однако они пришли к заключению, что местные жители, пожалуй, были правы. Во всяком случае, расположение «ворот» в торгово-ремесленном квартале и то, что фасадом они выходят прямо на улицу — базар, делает это предположение очень вероятным.
Монеты, найденные во многих раскопанных помещениях, показывают, что постройки квартала «караван-сарая» существовали до XVII в., то есть до того времени, когда, согласно письменным источникам, хивинский хан Абульгази переселил всех жителей Ургенча, небольшого захудалого городка, на новое место.
Многие считают, что археологи занимаются (и должны заниматься) только памятниками глубокой древности, такими периодами, для которых нет или недостаточно письменных источников. Эти люди будут, пожалуй, удивлены, узнав, что археологи Хорезмской экспедиции вместе с этнографами работают на развалинах XIX в.
На левом берегу Аму-Дарьи, на обширных, пустынных теперь пространствах разбросаны многие десятки туркменских поселений, построенных и заброшенных в течение одного XIX в. Казалось бы, что здесь делать археологу; ведь сведения о них отчетливо сохранились в памяти стариков, отцы и деды которых строили дома и жили в этих поселениях.
Этнографы действительно собрали у стариков множество ценных сведений о быте туркмен, о местах и характере их расселения в прошлом. Но параллельно с ними на мертвых поселениях работали археологи и архитекторы. Планировка аулов, архитектура жилищ и культовых построек и в особенности ирригационная сеть и все связанные с ней сооружения — плотины, водохранилища — эти и многие другие вопросы интересовали археологов. И содружество их с этнографами — а в Хорезмской экспедиции оно всегда очень тесное, недаром она называется археолого-этнографической, — дало интересные и ценные результаты. Ученые смогли определить не только границы расселения туркмен в XIX в., но и места, где селились отдельные родоплеменные группы. Они выяснили историю заселения отдельных районов и причины их запустения и, главное, смогли рассказать о мужественной борьбе туркмен с хивинскими ханами за воду, означавшую в тех местах зелень полей цветущие деревья, жизнь.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
По руслам древних рек и каналов
Глава пятая
Куда впадает Аму-Дарья
Далеко от равнин Хорезма, в горах Памира и Гин-дукуша, на огромной высоте — 5 тыс. м — находятся истоки Аму-Дарьи. Собственно Аму-Дарьи там нет. Есть река Пяндж. И лишь после того как в реку Пяндж впадает река Вахш, Аму-Дарья получает свое имя. Там, в горах, река имеет много притоков, а выйдя на равнину — ни одного.
Аму-Дарья — самая крупная река Средней Азии и одна из самых буйных и непостоянных рек в мире. Есть у нее одна особенность, которая отличает реку (впрочем, так же как и другую великую среднеазиатскую реку — Сыр-Дарью) от большинства других рек.
На Аму-Дарье бывают два паводка. Один в апреле — мае, в период дождей и таяния низкогорных снегов, другой в июне — июле, когда реку питают мощные высокогорные ледники и снега.
Вода Аму-Дарьи шоколадного цвета. Река ежегодно выносит до 200 млн. т (0,2 куб км!) растворенного в ее воде ила. В аму-дарьинской воде содержится в два раза, а в начале летнего паводка даже в три раза больше ила, чем в водах Нила (отметим, кстати, что аму-дарьинский ил плодороднее нильского). Иногда за один только год река оставляет на окружающих равнинах слой осадков толщиной до 20 см. За сотни лет, как в русле и долине реки, так и вдоль нее накапливается такое количество осадков, что ложе реки проходит здесь не по самому низкому месту, как у «обычных» рек, а по гребню огромного, многокилометровой ширины вала. Получается, что вопреки всем законам река течет как бы по водоразделу. В этом-то и состоит особенность Аму-Дарьи. И если реку не удерживать постоянно в ее русле, то в один из паводков она может выскользнуть из него, скатиться в более низкое место и проложить там новое русло.
Веками боролось население, живущее на берегах Аму-Дарьи, с буйной рекой. Десятки тысяч людей, вооруженных одними лишь кетменями [11], возводили вдоль ее берегов многокилометровые валы. Десятки преданий и легенд связаны у жителей Хорезма с Аму-Дарьей. Интересно, что в торжественных массовых молениях, совершавшихся ранее в дни дворцовых празднеств в Хивинском ханстве, в молитвах неоднократно повторялись слова: «Да будет Дарья многоводной, да течет она в собственном русле». И это не было простой традиционной фразой. Жители отлично знали, что после плохого паводка не будут нормально действовать каналы, пересохнет, растрескается земля. Недаром старинная пословица гласит: «Не земля родит, а вода!» Но не меньшими бедами грозило и изменение русла. Головные части каналов уже не касаются реки, вода не идет на поля. А там, куда ушло русло, — разрушенные арыки, смытые селения и сады.
Хорезмским узбекам хорошо знакомо слово «дегиш». Река, прижатая собственными осадками к одному из берегов, начинает быстро размывать его. Огромные куски берега, сложенного из рыхлых, отложенных той же рекой наносов, отрываются и обрушиваются в воду. Это и есть «дегиш». День за днем, месяц за месяцем продолжается разрушительная работа реки. Она не щадит ничего встретившегося на ее пути. На несколько километров в сторону уходит русло, а на прежнем его месте, на плодородной и сильно увлажненной земле буйно растут тугаи, густые, похожие на джунгли кустарниковые заросли.
«Дегиш тушты» — дегиш начал действовать — эти слова раньше наводили на хорезмийцев ужас. В конце X в. Аму-Дарья полностью смыла столицу хорезмшахов город Кят. А в 1932 г. она вплотную подобралась к тогдашней столице Кара-Калпакской АССР городу Турткулю.