– К императрице мы пойдём вместе?
Кажется, Лабель поставила его в тупик. Пожалуй, будет очень приятно доказать знакомым, злорадствовавшим, что он тоже смог справиться и даже лучше, чем Мелодлин.
Лармарен выдохнул:
– Да!
Затем переход в гостиницу, долгте час ожиданий и наконец тронный зал. Сердце императрицы предательски дрогнуло, когда она увидела знакомое лицо.
– Я вас слушаю, – пальцы крепко стиснули ручки трона.
– Это моя жена, – ровным спокойным тоном сообщил эльф.
Как ни странно, Мелодлин испытала облегчение. Косичка намоталась на палец, тонкие губы сурово сжались, чёрные глаза засверкали. Молодая женщина искоса посмотрела на Ларми:
– Если вы намерены предупредить меня о произошедшем, то опоздали. Я уже всё знаю.
– Спасибо, Ваше Величество, но мы пришли не для этого, – голос Лабели дрожал, но она не опустила глаз. – Знаю, у Империи есть дела поважнее, чем мой муж и я.
Молодая женщина выпустила руку любимого и на неё тут же накатила волна страха. Стало так жутко, будто она находилась в тёмном зале один на один. И эта незнакомка разглядывала её, будто решая, годится она на роль его жены или нет. Лабель продолжила:
– Мы просим Вашего письменного дозволения обучать желающих магии.
– Магии?! – переспросила Лод и откинулась на спинку трона. – У меня нет денег и времени заниматься этим вопросом! Может быть, позже.
Её ледяной тон, подчёркнуто вежливый объяснил всё лучше слов. Тем не менее Лабель не отступила:
– Мы не нуждаемся в деньгах, нам нужно разрешение. « У императора слишком мало времени для пустячных дел, но если тебя спросили о пустяках, радуйся, твоё мнение жизненно важно для твоего народа.» – так учил Манделас.
– Хорошо, вы получите эту бумагу.
Будучи по характеру мужчиной в юбке, Мелодлин питала любовь к красоте и искусству, всё же не хотела тратить на него больше денег.
Без денег, книг, алхимических и магических аппаратов супруги Пэльд начали учить и учиться по двум направлениям волшебства, о которых сами почти ничего не знали. Им платили, но немного.
Мелодлин сошла с коня и пошла навстречу Хидеру и Лаузерии. С улыбкой Лод подхватила дочку на руки:
– Как же ты выросла! Я ждала вас...
– Мы тоже ждали тебя, – орк оскалился. – Но что всё это значит?
– Теперь я не хочу вас отпускать. Перед лицом необратимой смерти.
– Не говори так! – нетерпеливо отмахнулся Хидер. – Ты... ты... всё пройдёшь.
Уверенность в голосе не звучала, он прятал глаза. Невзирая на свою любовь, Лод не стала его утешать. Она ушла в пещеру. Спустя час вернулась — поникшая, с опущенной головой и покрасневшими глазами. Она знаком подозвала к себе Айви и Хидера :
– У меня есть ровно месяц на то, чтобы убить Баньяло. Он уже лишил жизни Гларвинна. -
Она положила обоим указательные пальцы на рты: Я настолько злилась на Ларми, что стала любовницей этого орка.
Эльф задохнулся от ужаса. Ей с огромным трудом давалось каждое слово, потому что она переступала через свою душу.
– Мы с ним зачали ребёнка, девочку по имени Лаузерия, – тихо рассказывала Мелодлин. – Вы помните меня с большим животом, который потом изчез. Если я умру в бою, ты, Айви, станешь регентом и объявишь о существовании принцессы.
По щекам бежали слёзы. Айви вслух произнёс:
– Это огромная честь, Ваше Величество.
Мелодлин ушла, вытирая слёзы. Айви обречённо смотрел ей вслед. «Безумица, что ты наделала?!» – крик застрял где-то внутри. Он жалел и ненавидел одновременно, потому что она не спросила, справится ли с этим.
Вскоре прилетел дракон Хеннел.
– Моё почтение, Ваше Величество, у меня к вам срочное донесение. Я обогнал очень странную армию, но она скоро будет здесь.
– Учуял... – похолодела Мелодлин. – Ты нам нужен, друг мой!
– Хорошо, – ответил он.
Императрица бегала и раздавала указания, но глаза выдавали отчаяние. Она не могла остановить надвигающееся и собраться с силами. И вот прозвучало:
– Госпожа, на нас напали.
Мелодлин увидела огромную тень. Без коня она повела войско к лесу за Ладрией. Луна и звёзды скрылись за облаками. В глазах Грозной Мелодлин сверкала ненависть, она медленно достала клинок из ножен. По коже побежали мурашки.
– В атаку!
Две армии сошлись, летели стрелы, звучали удары, войско мертвецов стремительно уменьшалось. Не сразу заметили эльфы Золотого лича, который взмахнул посохом. Земля сильно вздрогнула, вокруг него летали свившиеся в полупрозрачный смерч струи белой энергии. Он выписывал посохом прямо по смерчу и развёл в стороны руки. Вспышка, голубые корни стремительно попозли по земле. Там, где они проходили, оживало лишённое жизни: застреленные, обезглавленные, пробитые насквозь. Даже отрубленные части тел пошли по указу Золотого лича. Всё смешлось воедино: выстрелы белыми шарамию беготня, кровь, превращение в дракона... Айви подбежал к Золотому личу и со всей силы нанёс удар плечом. Тот рассыпался на части, его глаза погасли. Карлен напал первым, Хеннел укусил его в основание крыла и ударом отшвырнул прямо в гору. Это позволило перенести воздушный поединок ближе к Ладрии. Лод выбралась на вершину, перешла с шага на бег и в прыжке перерубила горло Тысячеликого. Хеннел не успел вмешаться и Мелодлин полетела вниз с огромной высоты. Шисс-Громовержец вылетел из рук и отлетел в сторону. Меч приземлился остриём прямо на камень и разлетелся голубой и жёлтой пылью. Зацепившись за драконью лапу, Мелодлин перевернулась в полёте и упала на спину. Все замерли, глядя на её правую руку, пальцы которой ещё сжимались и разжимались. И замерли.
Хидер уходил в безопасное место с дочкой на руках. Он оглянулся и увидел падающего дракона. В следующий раз Хидер увидел свою возлюбленную лежащую в мраморном гробу. Её осыпали лепестками роз, как невесту. А потом закрыли гроб и понесли в фамильным склеп. Он знал, что никогда её не забудет, но должен жить ради Лаузерии.
* * *
Аловен сел напротив жены. Летнее солнце пекло немилосердно, но они любили посидеть во дворе и поболтать.
– Похоже, Империя доживает последние дни.
– Я так и знала. А что король?
– Готовится к принятию беженцев, – барон глянул в сторону забора. – Квейрил?
– Я пришла забрать Джаяна.
Она выглядела спокойной, но Аловен понял — не отстанет. Вещи мальчика были собраны и старший брат сам подвёл за руку младшего.
– Вот, Джаян, это твоя мама.
Квейрил пошла с сыном по улице, а Аловен смотрел им вслед, решая, правильно он поступил или нет. Наконец махнул рукой и пошёл домой.