Пятикратно вышедшая замуж героиня рассказа «Батская ткачиха», самого запоминающегося из «Кентерберийских рассказов» Чосера, развивает тему Старухи из «Романа о Розе» (бывшей проститутки, ставшей сводницей, которая дает советы влюбленному).
Эти строки обращаются к читателю напрямую, вовлекая его в актуальную для того времени общественную дискуссию. Ткачиха называет девственность одной из главных добродетелей, но при этом заявляет, что сама не создана для нее: «Зачем любовь грехом сильна, коварством?»[64] Она цитирует женоненавистнические трактаты тысячелетней давности (которые, по-видимому, зачитывал ей пятый муж, смазливый молодой студент) и перечит им с невозмутимой уверенностью, ничуть не смущаясь тем, что каждым словом, каждым воспоминанием она показывает себя именно такой, какой мизогинные тексты и фаблио презрительно изображали женщину – приземленной, жадной до жизни, секса и власти.
Среди рассказов всех кентерберийских паломников с королем Артуром связана история именно Ткачихи, а не изысканной Аббатисы с девизом Amor Vincit Omnia[65] на фермуаре; не Юриста, не Франклина и даже не Рыцаря. Но какой из этого следует вывод? Рыцарь, посланный Гвиневрой узнать, чего больше всего хотят женщины, возвращается с ответом, что они хотят господствовать над своими мужьями… Собственно, как и Ткачиха.
«Фрагменты», из которых состоят «Кентерберийские рассказы» в том виде, в каком мы знаем их сегодня, по-видимому, были собраны воедино Чосером в конце 1380-х годов, когда он оставил пост таможенного контролера и переехал в Кент, продолжая исполнять функции доверенного лица в делах короля Ричарда II. В 1387 году королевская рента его жены Филиппы, по-видимому, подошла к концу: возможно, потому что на фоне напряженной политической жизни тех лет ее муж стал пользоваться меньшей благосклонностью при дворе, или же просто потому, что Филиппа Чосер умерла. В 1394 году умерла и бывшая покровительница Филиппы, Констанция Кастильская, а два года спустя Джон Гонт женился на своей давней любовнице Екатерине Суинфорд, невестке Чосера.
Представить историю Гонта и Екатерины как куртуазный роман можно лишь с большой натяжкой. Примечательно, что Гонт в принципе решился на такой шаг, узаконив детей от этого союза[66]. Можно сказать, что первый и третий брак Гонта ознаменовались присутствием романтической любви. Как бы то ни было, в начале 1399 года Джон Гонт умирает. Примерно через восемь месяцев после этого его сын Генрих Болингброк свергает неудачливого Ричарда II, провозглашает себя Генрихом IV и становится основателем династии Ланкастеров, которая будет править Англией в течение дальнейших 60 лет. А в следующем 1400 году умирает и сам Чосер.
Впервые поставить под сомнение идеал куртуазной любви всего через пару лет после смерти Чосера предстояло женщине. Она начала создавать сочинения не с патриархальных или откровенно христианских позиций, а в русле тех представлений, которые сегодня мы бы назвали исключительно феминистскими. Кристина Пизанская, дочь ученого итальянского происхождения, благодаря успеху отца оказалась при дворе короля Франции и вышла замуж за его секретаря. Но после ранней смерти мужа Кристина осталась молодой вдовой, которой нужно было содержать семью, и стала первой женщиной в Европе, зарабатывавшей на жизнь своим проворным и отточенным пером. В 1399 году она пишет «Послание богу любви», полное возмущения тем, что многие писатели, включая автора знаменитого «Романа о Розе», несправедливо критикуют женщин. Излишне говорить, что богу любви оказывается вполне достаточно ее доводов и он отлучает критиканов от своего «двора». Но дальше Кристина несколько застревает на этой теме. Сначала она пишет «Спор двух влюбленных», в котором разочарованный рыцарь и по-юношески оптимистичный оруженосец спорят о том, приносит ли любовь счастье или, напортив, несчастье. Потом из-под ее пера выходит поэма «Герцог истинных влюбленных», герой которой, прославляя супружескую любовь, так сильно предан куртуазному идеалу, что воспевает платонический роман замужней женщины с молодым мужчиной. Кристина усиленно ищет свой голос, и этот голос явно не может принадлежать женщине, скованной рамками куртуазных идей.
66
Данные о том, давала ли эта легитимизация их детям право претендовать на корону, весьма противоречивы, но на деле практическая политика восторжествовала над правовой обоснованностью, поскольку праправнук Джона и Екатерины стал Генрихом VII. –