Но кто та самая дама, которой удалось на этом замысловатом празднестве пронзить сердце Генриха стрелой любви? Это должна была быть законная жена Генриха, Екатерина Арагонская, с чьей лентой он так часто выступал на рыцарских турнирах. В конце концов, прием был специально организован в честь послов ее королевского дома. Но Екатерина, приближаясь к 40 годам и выходу из детородного возраста, старела понемногу, со степенным благородством, омраченным лишь горьким сознанием того, что она так и не подарила Генриху жизнеспособного сына.
Той дамой могла быть и Мария Болейн, ставшая любовницей короля благодаря своему очарованию и покладистому характеру. И лишь задним числом можно отметить, что на празднестве (и это станет ее первым засвидетельствованным появлением при английском дворе) присутствовала еще одна дама, которая войдет в историю. Брюнетка, отнюдь не слывшая красавицей, но, подобно драгоценному камню, отшлифованная до яркого блеска в юности, которую провела при нескольких европейских дворах. Искусная актриса и меткая лучница, чьи стрелы угодили прямо в сердце Генриха, которая, однако, сама пала жертвой куртуазных причуд.
На исходе вечера гостей ждал пир: кульминация изысканного показательного выступления. Заварные пирожные и цукаты, позолоченные пряники и ароматизированные вина – но сначала актеры сняли маски. Никто из гостей не удивился (как бы искусно они ни изображали изумление) тому, что предводителем лордов оказался сам король Генрих. За маской Красоты скрывалась его сестра, Мария Тюдор. Доброту, как нетрудно догадаться, играла Мария Болейн. Маска Постоянства принадлежала Джейн Паркер, которая вскоре выйдет замуж за брата Марии, Джорджа Болейна, а маска Упорства – их сестре, той самой новенькой при дворе, искусной исполнительнице куртуазного спектакля… звали ее Анна Болейн.
Предисловие
Эта книга повествует о том, как любили Тюдоры – династия, чьи смертельные драмы опровергают мнение, что они были одержимы идеей любви. Династия, в которой последний отблеск Средневековья отразился столь же ярко, насколько забрезжил современный мир, где станет нормой брак по любви (наряду с быстрыми углеводами, денежной экономикой и конституционной монархией).
Однако эта книга посвящена еще и истории куртуазной любви – неуловимого, но всепроникающего идеала, который доминировал в истории европейской мысли в течение многих веков. Именно в этом феномене кроются ответы на самые интригующие вопросы о династии Тюдоров. Зачем Генрих VIII женился шесть раз? Почему Анне Болейн суждено было умереть? Почему фавориты Елизаветы I – Лестер, Хэттон, Рэли и другие – чествовали ее как богиню, сошедшую с небес?
Взгляд на сагу о Тюдорах сквозь призму куртуазной любви как ничто другое проливает свет на самую экстравагантную королевскую династию Англии. Но чтобы отыскать корни этой иллюзии, нужно исследовать период, предшествующий эпохе Тюдоров, – отправиться еще на 300 лет назад. Только восстановив контекст прошлого – далекого прошлого даже для самих Тюдоров, – можно по-новому взглянуть на события, которые могут показаться странными или необъяснимыми, если рассматривать их исключительно с перспективы дня сегодняшнего.
Именно кодекс куртуазной любви сделал возможными столь длительные ухаживания Генриха VIII за Анной Болейн, и в конце концов, вероятно, именно он стал причиной ее падения. Увлечение Анной – своего рода профессиональный риск для всех, кто изучает историю Тюдоров. В процессе работы над этой книгой я поймала себя на том, что вьюсь вокруг нее, как осторожный охотник, в страхе, что сам мой энтузиазм интереса заставит добычу насторожиться и ускользнуть. Однако при всем бесконечном многообразии мнений и теорий о фигуре Анны настоящей ересью для ее истинных сторонников будет утверждение, что ее удивительная судьба – лишь одна из глав очень долгой истории.
То же самое куртуазное вероучение – обновленное и переосмысленное – сыграет незаменимую роль в становлении суверенитета дочери Анны, королевы Елизаветы. В период ее правления эта идея, по всей видимости, издаст последний вздох. Но изучение Тюдоров сквозь куртуазную оптику не только открывает нам новый угол зрения на хорошо известные сюжеты, но и придает новую значимость, к примеру, истории племянницы Генриха, леди Маргариты Дуглас, и так называемой Девонширской рукописи – сборника стихотворений, с помощью которых она общалась со своими друзьями. Куртуазная оптика также проливает новый свет на фигуру сестры Генриха, Марии, на поздние браки Генриха и даже, вероятно, на историю его зятя, короля Испании Филиппа II. Она дает и некоторое понимание максимально запутанной и поэтому малоизученной связи Елизаветы с графом Эссекским в последние годы ее жизни, хотя к этому времени куртуазные идеи приняли вид несколько искаженный.