Весной 1453 года Генрих и Маргарита наконец объявили о беременности королевы. Но уже летом король впал словно в оцепенение и на несколько недель, а затем и месяцев потерял интерес ко всему вокруг. Когда в октябре, преодолев столь долгий период бесплодия в браке, Маргарита родила сына, поползли слухи о настоящем отце младенца. Генрих пришел в себя, но его слабость дала сопернику шанс. Старая линия Йорков, смещенная с престола полвека назад, никуда не исчезла. Ричард, герцог Йоркский, происходил по отцу от четвертого сына Эдуарда III, а по матери – от его второго сына, что, возможно, давало ему больше прав на трон, чем было у самого Генриха. В течение следующих нескольких лет Ричард будет бороться за власть над страной с Генрихом – или, скорее, с Маргаритой, действовавшей от имени мужа и сына в сопровождении отряда рыцарей, называемых «галантами королевы».
«Великая деятельная женщина», «мужественная женщина, привыкшая властвовать, а не подчиняться власти», – так характеризовали ее современники. Столь непокорная политическая слава Маргариты была связана с распространением слухов об отношениях с ее вторым великим союзником, герцогом Сомерсетом… Именно в этот момент имя Тюдоров снова появляется в нашей истории.
Герцог Сомерсет был убит во время войны, известной большинству из нас как Война Алой и Белой розы, хотя более точно описывает события тех лет ее альтернативное название – «Война кузенов». Сомерсет оставил после себя наследницу – племянницу, дочь своего старшего брата Маргарет Бофорт. Она была важным членом Ланкастерской семьи и, соответственно, пешкой в политической игре с самого рождения. В 1455 году Генрих VI, состоявший с ней в родстве, выдал 12-летнюю Маргарет замуж за Эдмунда Тюдора, сына Екатерины Валуа и Оуайна Тюдора, – старшего из двух сводных братьев, которых король переманил на свою сторону.
По закону уже в 12 лет девушка считалась готовой к заключению брака. Маргарет отличалась особой незрелостью для своего возраста, но Эдмунд проявлял нетерпение (скорее всего, не из-за нее лично, а из-за ее земель) и не был намерен ждать, пока она повзрослеет. В январе 1457 года, когда ей было всего 13 лет, Маргарет пережила опасные и мучительные роды, находясь на попечении своего деверя Джаспера Тюдора, поскольку муж Эдмунд умер от чумы во время ее беременности. Первые роды, по-видимому, нанесли Маргарет немалый физический и психологический ущерб: Генрих Тюдор, будущий король Англии Генрих VII, окажется ее единственным ребенком.
Хотя Маргарет вскоре снова вышла замуж, это замужество, по-видимому, было продиктовано не столько личными предпочтениями, сколько соображениями безопасности. Выбор пал на Генри Стаффорда, безропотного представителя Ланкастеров лет на 20 старше Маргарет, с которым она, кажется, жила в гармонии, а может, и в половом воздержании. Между тем после непродолжительного и хрупкого перемирия война между Ланкастерами и Йорками снова вспыхнула с переменным успехом для тех и других. Летом 1460 года победа сторонников Йорков при Нортгемптоне была достаточно решительной, чтобы заставить королеву Маргариту Анжуйскую бежать в Шотландию, но вскоре она в сопровождении шотландской армии отступила на юг. Примечательно одно свидетельство о речи, произнесенной Маргаритой перед своим войском, – в своем роде столь же героической, как речь Елизаветы I в Тилбери. «Я часто нарушала английскую линию фронта. Я уничтожала войска куда более непоколебимые, чем те, что воюют с нами сейчас. Вы, когда-то последовавшие за крестьянской девушкой [Жанной д’Арк], ныне следуете за королевой… Я либо одержу победу, либо буду повержена вместе с вами». В битве при Уэйкфилде войска Маргариты победили герцога Йоркского, но всего через несколько дней его 18-летний сын Эдуард уже наступал на Лондон. В марте 1461 года в жуткой битве при Таутоне Эдуард одержал кровопролитную победу, позволившую ему стать признанным королем Эдуардом IV. Еще одной жертвой Йорков и их сторонников стал Оуайн Тюдор, который был схвачен и казнен в 1461 году. Но его сын Джаспер, оказавшийся в изгнании, как и сами король и королева Ланкастеры, никогда не прекращал сражаться в арьергарде на стороне Ланкастеров. Тем временем его малолетний племянник Генрих Тюдор воспитывался одним из стойких сторонников Йорков, хоть и в комфорте и безопасности.