Читая строки о том, как Мерлин пытается разубедить Артура жениться на Гвиневре, трудно не вспомнить Эдуарда и Елизавету Вудвилл:
Красотою и добронравием она превосходит многих. Но если бы вы не любили ее, я нашел бы вам другую девицу, прекрасную и добрую нравом, которая пришлась бы вам по вкусу и по сердцу, не будь ваше сердце уже отдано. Но когда человек уже нашел себе избранницу сердца, он не склонен отступаться[87].
В марте 1471 года муж Елизаветы Эдуард вернулся, чтобы отвоевать английский трон. А за день до его высадки на Йоркширском побережье (пример захвата земель, нередко описываемого в легендах о короле Артуре) автор этих строк, Томас Мэлори, покинул наш мир.
В первой из больших битв после возвращения Эдуарда погиб граф Уорик. Муж Маргарет Бофорт, Генри Стаффорд, сражался на стороне Йорков и тоже вскоре скончался от ран. В последнем сражении погиб и сын Маргариты Анжуйской, принц Ланкастеров, а расстроенный Генрих VI умер в Тауэре, как неубедительно сообщалось, от «чистого неудовольствия и меланхолии». Маргариту взяли в плен, победно выставляя напоказ, как она влачит нищенское, бесславное существование сначала в Англии, а затем во Франции.
Одна ветвь Ланкастерской династии пресеклась, но это лишь укрепило позиции другой. Королевская кровь Ланкастеров по-прежнему текла в жилах Маргарет Бофорт и ее 13-летнего сына Генриха, отправленного вместе с дядей Джаспером в Бретань. Там им предстояло прожить еще 14 лет под бретонской опекой, в неопределенном статусе кого-то между гостем, государственным заключенным и международной политической пешкой.
А пока баллады прославляли триумфальное возвращение Эдуарда в объятия жены и новорожденного сына, король и королева Йорков принимали усиленные меры безопасности. Едва призрак показался на поверхности, он был сражен. В августе 1473 года у Эдуарда и Елизаветы родился второй «запасной»[88] сын, страховавший главного наследника мужского пола, и хронист из Кройленда сообщал, что двор был полон «самых милых и прекрасных детей».
Не обошлось и без ложки дегтя: продолжал выказывать недовольство младший брат Эдуарда, герцог Кларенс, чей открытый мятеж в конце концов привел к его знаменитой казни: в 1478 году он был утоплен в бочке мальвазии. Но Кларенс и после смерти продолжал отравлять жизнь родственникам. Есть вероятность, что в своем недовольстве он намекал на женщину по имени Элеонора Батлер, с которой, по некоторым данным, на момент женитьбы на Елизавете Вудвилл у Эдуарда был заключен брачный договор или даже сам брак. Элеонора, знатная и благочестивая вдова, умерла в 1468 году, так что спросить ее уже никто не мог, но бургундский придворный историк Филипп де Коммин свидетельствовал, что Эдуард поклялся жениться на ней при условии, что сначала сможет «пользоваться ее ласками»[89], и она согласилась. Тот же метод Эдуард применил и к Елизавете. Эта история с выводом о том, что дети от «брака» Эдуарда и Елизаветы – незаконнорожденные, вновь всплывет во время правления следующего монарха, с весьма серьезными последствиями.
Итак, стало известно, что Эдуард имел романы с другими женщинами. Манчини свидетельствовал:
Он был до крайности распущен; более того, говорили, что он вел себя очень дурно по отношению к многочисленным женщинам после того, как соблазнил их, потому что, как только он уставал от очередного романа, вопреки воле дам, он передавал их другим придворным. Он преследовал без разбора замужних и незамужних, дворянок и особ низкого происхождения, однако ни одной из них он не добился силой. Он подчинял их деньгами и обещаниями, но как только завоевывал их, тут же терял к ним интерес.
Это можно было бы считать нормой для XV века, но от одной связи Эдуарда не получится так легко отмахнуться. Его привязанность к «жене ювелира» Джейн Шор (ее реальное имя при рождении было Элизабет) продолжалась до самой его смерти. Это была красивая и дружелюбная женщина лет 20 с небольшим, которая «была окружена достойными друзьями, честным образом воспитана и очень хорошо выдана замуж»[90], – писал Томас Мор, который восхищался не только ее внешностью, но и ее «приятным поведением» и «острым умом». Но какой бы привлекательной ни была Джейн, именно «самая дорогая и самая любимая жена Эдуарда, королева Елизавета… наша самая дорогая жена, которой мы особенно доверяем», была указана первой в списке из 10 душеприказчиков в завещании Эдуарда, когда он отправился на войну во Францию в 1470-е годы.
88
От