– Абсолютно, тетя, не сомневайся, – Вика толкнула мужа локтем, чтобы не проговорился, – только, не нужно ехать далеко, для начала пройдись по нашей улице до метро и обратно, оцени свои возможности. На наземном транспорте до сада добираться сложно.
– Наверное, ты права, начну с окрестных мест.
В глазах появилось лукавство, снова почувствовала себя женщиной, за которой волочились мужчины и боготворил верный Гришенька, надела красивый, по её мнению, костюм, подушилась, приобрела аромат, оставшийся в памяти Вики от далёкого детства, завила кончики волос электрическими щипцами, накрасила губы, подхватила сумочку, которая была модной лет сорок назад.
Вика стояла на лестничной клетке, проверяла, как, держась двумя руками за перила, с сумкой, висящей на плече, тётя осторожно, боясь споткнуться, боком спускается вниз.
«До метро, может быть, и дойдёт, но до сада вряд ли», – поняла она, но размышления прервал голос:
– Викуля, – звенело в открытом пространстве с первого этажа, – забываю тебя спросить, а работать Сашу там не заставляют?! Говорят, в таких учреждениях лечат трудом.
– Ну, что ты тётя! Я бы этого не допустила!
– Слава богу.
Вика слушала, как медленные, шаркающие шаги приближаются к выходу на улицу.
«Анюта, замечательная женщина, – хотелось сказать, – Саша вырос, не учился и не работал, у него было много женщин и водки, опустился и умер, но глаза твои, по-прежнему, видят хорошенького мальчика, который трогательно протягивает ручку и слышится тебе короткое слово: «дай»».