— Проблема в другом, мы не знаем место, где растут красные и желтые тюльпаны, которые образуют черную полосу. Да и цветут они не каждый год, а без этого найти место, где спрятано сокровище, практически невозможно. Ведь мы не знаем, куда показывает черная стрела, да и направление она может менять. Но Александр предусмотрел это, указав на реку, уходящую в песок. Таких рек там четыре: Ислим-Чешме, Кушка, Рабат-Кашан и Мургаб, — Фарух показал их на карте и замолчал.
— Да, действительно хитрец этот Македонский, — оживился Шайдулла.— Но это уже кое-что. Вот что, дорогой Фарух. Продолжай работу по всем направлениям, а наше мероприятие впредь будет иметь условное название «Тюльпаны Александра Македонского». — Отныне мне сообщать обо всех новых подробностях и проблемах этого дела. В любое время и лично. Всю информацию закрыть. Доступ исполнителей должен быть только по своим направлениям, — жестко продолжил Шайдулла. — Не допустить утечки имеющихся сведений, — понизил он голос. — Случайных свидетелей и конкурентов быть не должно. А теперь, по рюмочке, за наше дело?
— Извините, мой господин, у меня много работы, — сказал Фарух и слегка наклонился.
— Ступай, — произнес Шайдулла, а про себя в очередной раз подумал:
«Ох, и лис этот Фарух, смел и дерзок. Но на таких, кто тверд, всегда можно опереться».
***
Фарух позвонил Шайдулле уже через два дня.
Была пятница, и Шайдулла посетил свою новую жену. Прекрасная филиппинка (Шайдулла всегда забывал ее имя), несмотря на молодость, оказалась весьма опытной в любви. Видимо, постарались с советами старшие жены, хорошо знавшие своего мужа. Поэтому Шайдулла был очень недоволен, когда в самый неподходящий момент запищал мобильный телефон. Но по нему звонили только самые приближенные люди и только по срочным делам.
Услышав голос Фаруха в трубке, Шайдулла вскочил с широкого топчана, где зарылась в одеялах жена, надел халат и вышел в другую комнату.
— Слушаю тебя, дорогой Фарух, — ответил Шайдулла после приветствия.
— Мой господин, еще раз извините за столь ранний звонок, но дело не терпит промедления. Нам нужно срочно встретиться, разговор нетелефонный, — взволнованно проговорил Фарух.
— Хорошо, через час жду тебя в кабинете, — сказал Шайдулла торопливо и быстро пошел в спальню. Он не привык бросать начатых дел.
Ровно через час Шайдулла подошел к кабинету. Фарух ожидал в приемной.
— Что случилось, Фарух? — спросил Шайдулла, когда они зашли в кабинет и двери за ними закрылись.
— То, чем занимаемся сейчас мы, лет двадцать назад уже пытались сделать другие, — выпалил Фарух.
— Что? Кто? — почти прокричал Шайдулла, но тут же взял себя в руки, сел в кресло и пригласил рукой Фаруха сделать то же.
— Ты говоришь, пытались, значит, у них ничего не вышло, — продолжил Шайдулла уже твердым голосом. — Ведь так?
— Да, мой господин. Более того, тому, кто это заказывал, уже не нужно средство для продления жизни. Год назад он погиб в авиакатастрофе. Это крупнейший банкир из ОАЭ…
— Как об этом стало известно?
— Мои люди, прорабатывая варианты дальнейшего поиска, случайно вышли на материалы, уже востребованные командой банкира. Точно установлено, поиск был прекращен с его трагической гибелью. Но, — Фарух замолчал.
— Что «но»? Появились проблемы? — раздраженно спросил Шайдулла.
— Дело в том, что, запросив в базе данных банковского сервера весь интересующий нас материал по этому делу, наши спецы зафиксировали целенаправленную засечку запроса. Видимо, все-таки поиск был не прекращен, а заморожен, до появления зацепок, — объяснил Фарух.
— Так я и знал, засветились. Хотя, чему тут удивляться, нет банкира, но есть его деньги, а у денег — хозяин. Родственники, компаньоны, его окружение, многие могли быть в курсе дел, — вслух рассуждал Шайдулла.
— Не беспокойтесь, мой господин, задача уже поставлена, — тихо проговорил Фарух. — Сейчас фанатики подрываются каждый день, самолеты падают. Все будет правдоподобно и без лишнего шума в прессе.
— И это то, ради чего ты меня поднял в такую рань? — успокаиваясь, проговорил Шайдулла.
— Нет, не только, мой господин. Из материалов банкира нам стало ясно, что его команда шла примерно по тому же пути, как и мы. Мы же теперь можем четко оценить, что уже сделано, где велись поиски и как.