— Какими судьбами в Москве и как вас теперь величать? — спросил Семен, когда оба сели.
— Абдурахман, президент дочерней компании от концерна Шайдуллы, прибыл для работы в своем московском представительстве, — Николай протянул Семену свой паспорт: — Между прочим, я теперь уважаемый и добропорядочный гражданин…
— То есть легально, это хорошо, — произнес Семен, возвращая паспорт. — У тебя как со временем?
— Сегодня я свободен, — ответил Николай.
— Отлично. Предлагаю поужинать и заодно поговорить. Или господин президент предпочитает дорогие рестораны? — с ухмылкой, но без издевки спросил Воробьев.
— Знаешь, Семен, для меня всегда важнее было то, с кем проводить время, хотя и место играет немалую роль. Впрочем, это кафе вполне располагает для хорошего времяпровождения, я, вон, смотрю, и живую музыку уже настраивают, — ответил Николай.
— Вот и отлично, — произнес Семен, подозвал официанта и сделал заказ.
Когда официант отошел, Николай, ухмыльнувшись, поддел друга:
— Семен, а ты, судя по заказу, явно не вегетарианец, а старая привычка хорошо поесть, с увеличением размера звезд на погонах превратилась в гурманство.
— Что ж ты думаешь, русские генералы до сих пор едят только гречневую кашу и стопку водки закусывают соленым огурцом? — смеясь, ответил Семен.
— Только вот не надо про стопочку с огурчиком так плохо говорить. Они и на царском, и на президентском столе — желанные гости, — возразил Николай.
— Стало быть, русские генералы не такие уж и дураки, — рассмеялся Семен и закурил.
Потом пристально посмотрел на Николая и произнес:
— Ну, Коля, рассказывай, зачем ты к нам пожаловал на сей раз?
— Я же уже сказал, — удивился Николай. — У меня деловая командировка, связанная с нефтяным бизнесом.
— Тогда ответь мне, зачем вчера прибыл в Москву Ричард Хелмс? Или это случайное совпадение? — опять спросил Семен.
В это время подошел официант с большим подносом и быстро накрыл на стол. Когда он удалился, Николай предложил:
— Семен, давай выпьем за встречу, а о делах потом.
— Хорошо, — согласился Воробьев. — Но после второй, сразу о деле.
— Уговорил, согласен, но только после второй бутылки, — рассмеялся Николай, поднимая рюмку.
— Знаешь, Семен, — проговорил Николай, когда друзья закусили. — У меня действительно в Москве, кроме нефтяного бизнеса, есть еще одно дело. Я уже говорил, что мы ищем клад Александра Македонского. Но большего, к сожалению, я сказать ничего не могу. Это уже не моя тайна. А понятия о чести в нас когда-то заложили правильные, и, увы, изменять своим принципам я не буду.
— Спасибо, Коля, за откровенность, но мы знаем немного больше, чем ты думаешь. Послезавтра в Москву прилетает Илья Маркович, — проговорил Семен. — И чем он занимался у Шайдуллы, нам тоже известно.
— Ну вот, значит, и про Машину Времени вы знаете, и о поисках клада… — ответил Николай, — по большому счету мне и добавить-то нечего.
— Все так, если бы не Ричард Хелмс, — задумчиво произнес Семен.
— А что Хелмс, мы с ним очень плотно сотрудничаем, можно сказать, компаньоны, — Николай взял бутылку коньяка и налил Семену и себе.
— И давно у тебя с ЦРУ дружба? — насторожился Семен.
— Не дружба, а деловое партнерство, — ответил Николай. — Этого Хелмса, по понятным причинам, я терпеть не могу. Но мы вынуждены поддерживать иллюзию сотрудничества и доверия, чтобы ЦРУ и Моссад нам не мешали. Периодически я сливаю им правдоподобную дезу и выигрываю время.
— А почему это ЦРУ и Моссад все-таки заинтересовались вашим проектом? Им что, других забот мало? — опять спросил Воробьев.
— Потому же, почему заинтересовалось ФСБ. Они, как и вы, просто очень обеспокоены, что наше дело может нанести ущерб интересам США, — язвительно ответил Николай.
— Хорошо, а теперь последний вопрос: для чего конкретно ты приехал в Россию? — Семен снова пристально посмотрел в глаза друга.
Николай почувствовал, что Воробьеву и это известно. Впрочем, чему тут удивляться. Илья Маркович наверняка рассказал им о человеке, которого предупреждал об опасности.
— А ты спроси у Ильи Марковича, — ответил Николай.
— Я бы хотел узнать это от тебя.
— Изволь, мы ищем человека, который знает, где растут необычные тюльпаны. В этом месте и спрятал Македонский свой клад.
— Да, все сходится. Но заешь, Коля, меня почему-то не покидает чувство, что ты чего-то не договариваешь.
— Странно, и меня тоже, что не договариваешь именно ты, — усмехнулся Николай, наливая коньяк.