— И я ничего не знаю про какую-то другую страну, — Тюр мрачно посмотрел на неё. — Я спрашивал об этом Лию. Похоже, она считала Синдикат своего рода «беспризорной» организацией. Она описывала их скорее как группировку организованной преступности, чем что-либо, связанное с конкретной нацией. Группа людей пытается обмануть систему, чтобы получить финансовую выгоду.
— Ещё раз, каким образом так получилось, что она работала на них? — нахмурившись, спросила Марион. — Она была завербована или…?
— Нет, — Тюр покачал головой. — Не в том смысле, который ты подразумеваешь. Её мать, как оказалось, задолжала им деньги. У неё не было выбора.
Когда Марион открыла рот, чтобы спросить, Тюр опять покачал головой.
— Я больше ничего не могу рассказать об этом, — он мрачно встретился с ней взглядом тёмных глаз. — Это не моя история, Марион. Тебе нужно поговорить об этом с Лией.
Марион медленно кивнула.
Это было справедливо.
Продолжая обдумывать всё, она снова встретилась с ним взглядом.
— Так значит, ты прилетел на другой край мира, чтобы не дать этому… Синдикату… похитить меня, — она всматривалась в его тёмные бездонные глаза. — Меня. Дочь президента. У которой, как ты знаешь, была охрана в виде Секретной службы и всё такое.
Она продолжала смотреть в его почти чёрные глаза.
Его взгляд не вздрогнул, и Тюр лишь смотрел на неё в ответ.
— Почему бы просто не отправить записи в ФБР? — спросила она, складывая руки под одеялом. — Почему бы не отправить их напрямую Секретной службе? Почему бы не воспользоваться одной из этих горячих линий или чем-то подобным, чтобы предупредить правительство о возможных угрозах? Почему ты явился ко мне лично?
Тюр выдержал её испытывающий взгляд, его тёмные глаза оставались серьёзными.
— Они бы поверили мне? — произнес он, и его голос соответствовал его мрачному взгляду. — Они бы отнеслись к угрозе серьёзно, Марион? И среагировали бы вовремя, чтобы помешать этим мужчинам схватить тебя?
Марион подумала об этом.
— В зависимости от обстоятельств, — признала Марион. — Учитывая, что чувак, угрожающий мне на записи — государственный секретарь, я понятия не имею, что бы они тогда сделали. Они наверняка насторожились бы. Они отнесли бы это моему отцу, но только после того, как провели бы несколько десятков тестов, чтобы убедиться, что запись не фальшивая, и это что-то реальное. Они определенно захотели бы поговорить с Лией. И, вероятно, с твоим братом.
Она сдвинула брови и посмотрела на него.
— Это при условии, что у Таггерта нет людей, которые могут перехватывать подобные вещи.
Всё ещё хмурясь, она снова сосредоточилась на жёстких чертах его лица, этом странном, огненном свете, который (она готова поклясться) она до сих пор видела в его глазах.
— Твоего брата действительно зовут Локи? — спросила она. — Как бога?
Тюр моргнул.
Затем он одарил её до странности невозмутимой улыбкой.
— Да, — сказал он. — В точности как бога.
Она медленно кивнула. Может, у них странные родители, какие-нибудь археологи или мифологи, или ещё кто-нибудь. Возможно, имя «Тюр» принадлежало другому скандинавскому богу, о котором она не слышала. Может, у них имелся ещё один брат по имени Тор и сестра по имени Хель.
Она подумала спросить, но потом отбросила эту мысль.
— Даже если ты и решил проделать весь этот путь до Сен-Бартелеми, — произнесла она, всё ещё размышляя вслух. — Что, кстати, очень странно… почему нельзя было поделиться информацией с моей охраной? В клубе? Почему ты решил действовать в одиночку? Особенно если ты собирался просто вернуть меня к моему отцу?
Тюр удерживал её взгляд.
Эти чёрные глаза снова притягивали её, заставляя чувствовать головокружение.
— У меня не было возможности узнать, не работает ли кто-нибудь из них на Синдикат, — честно сказал он.
Несколько секунд Марион не слышала его.
Она была слишком потеряна в этих чёрных, пылающих глазах.
Затем его слова обрели смысл.
Марион невесело рассмеялась.
— Что?
Сжав челюсти, Тюр поднял руку.
— Они не спешили реагировать, когда на тебя напали, — объяснил он, снова опуская руку к бедру, и его губы идеальной формы поджались. — Может, для этого была веская причина… но это заставило меня насторожиться, Марион. Я боялся, что им заплатили те же люди, которые пытались похитить тебя. Я решил проявить осторожность.