Тут Дядя Семен замолчал. Возникла общая пауза, после чего чейто робкий голос произнес: "А что? У меня был кот..." последовала еще одна, не менее увлекательная история.
Такие Дяди Семены ценимы в зоне, их охотно приглашают чифирнуть это солидные люди, не допускающие никакой клоунады даже в самом развеселом приколе.
"Интеллигентные люди" ценятся как рассказчики лишь в том случае, если они входят "своими" в общий зековский круг. Лишь по прошествии некоторого времени к их знаниям начинают относиться, что называется, по заслугам, обращаются с просьбами юридического характера, разрешают с их помощью сложные вопросы и споры "культурного свойства". Ни должность, ни ученое звание не могут, как на свободе, заставить себя уважать. В зоне нет ни докторов наук, ни директоров, ни офицеров, ни десантников, ни каратистов. Есть все те же блатные, "мужики", "козлы" и "петухи". Это следует запомнить.
Спорить ("мазать") на чтонибудь за что угодно вещь опасная. Выпускник института культуры, (отмотавший, правда, уже два срока за квартирные кражи) не обходил ни одной литературной темы. Его подловил бывалый "мужик" Н. Разговор шел ни о чем, пустопорожний. На устах "культурного" мелькнуло: "...А Лев Толстой в "Войне и мире" написал..." На что Н. заметил: "Войну и мир" Чехов написал". Заспорили. "Культурный" сбегал в библиотеку, принес книгу: "Видал?" "Ну, - ответил Н. - А ты видал?" "Что?" "Ну, как Лев Толстой "Войну и мир" писал? Ты что, очевидец?"
"Смотрящий" отряда на разборке этого дела (100 рублей) признал правым Н., дабы проучить всем надоевшего спорщика...
Приколы, споры, азартные игры сводятся опять к тому же необходимости жесткого контроля за своим поведением и особенно словами. Ведь досуг зека, если исключить карты, и состоит в основном из долгих ночных разговоров после круговой кружки чифира. Кто вспоминает, что было, кто предполагает, что будет...
К жанру прикола относятся также и всевозможные розыгрыши и камерные феерии.
Как известно, в "Крестах" камеры небольшие по площади. От двери до решки 3,54 м. Зеки одной из камер склеили из газет длинную трубу, один конец вывели, отогнув жалюзи, за решку, в ночное звездное небо, другой конец приставили к "глазку". Потом постучали в дверь:
"Командир! Подойди, командир!"
"Командир" подошел нехотя и первым делом, согласно Уставу, заглянул в"глазок". Увидев вместо освещенной камеры с зеками созвездия Северного полушария, "командир" бросился бежать за подмогой. Пока суд да дело, труба была спущена в унитаз без остатка. Ошалевшего "командира" послали на обследование к психиатру.
В тех же "Крестах" малолетки в одной из камер исхитрились замазать хлебным мякишем все щели и отверстия, напустили в камеру воды и устроили небольшой и довольно глубокий бассейн...
В камерах общего режима новичкам предлагают написать заявление типа:
"Прошу отвести меня на вещевой рынок вверенного вам учреждения для продажи и обмена ненужных вещей", "Прошу внести меня в список автобусной экскурсии по городу Ленинграду (1984 г.)", "Прошу выдать топор для обработки под швабру деревянного бруска". Пупкари знают о розыгрышах, и это их тоже развлекает... Другие приколы гораздо более жестоки: для них выбирается в качестве жертвы какойнибудь безответный сокамерник. Во время сна к члену жертвы (это может быть и палец в мягком варианте) привязывается шнурок, на другом конце которого грязный ботинок. Ботинок ставится на шконку перед закрытыми глазами бедняги. Проснувшись, тот отбрасывает ботинок в сторону и т.д. и т.п. В другой камере соорудили чучело, положили его на шконку, так, чтобы изпод одеяла торчали сапоги. При пересчете оказалось, что зеков на этаже на одного больше. При повторном пересчете на одного меньше. Шум, гам, ментовская разборка. В общем, как в тюрьме, так и в зоне достаточно возможностей и объектов для юмора и сатиры, для фарса и гротеска; но как ни называй, жанр один "прикольный".
ДОРОГА В ЗОНУ
Наконец свершилось! Ваша кассационная жалоба не удовлетворена (т.е. вам ни прибавили, ни убавили срок), и теперь остается только ждать: защелкают засовы, замки, скрипнет дверь, и деловитый пупкарь выкрикнет вашу фамилию и добавит: "С вещами!"
Путь в зону может быть и короток, и весьма долог. "Столыпинский" вагон цепляют обычно к так называемым "пятьсотвеселым" поездам, которые не спеша передвигаются по какимто немыслимым круговым веткам, объезжая озера и возвышенности. Иногда поезд (вернее, сам вагон) поднимается на север, затем спускается на самый юг и оттуда берет курс на Дальний Восток. Впрочем, ни зекам, ни конвою ВВ некуда спешить: солдат спит служба идет, зек спит срок идет. Но хорошо, если вагон заполнен зеками по норме можно спать, сидеть, испытывая лишь вполне переносимый голод, жажду и малую нужду. Пайка этапника и состоит в основном из не в меру соленой рыбы и хлеба вода же подается лишь по просьбе. И по желанию конвоира. Так же удовлетворяется и малая нужда. Если чересчур упорно настаивать на выводе в "туалет", то конвоир, при выводе, может отоварить по почкам рукояткой пистолета или пнуть сапогом побольнее.
Беда, если вагон переполнен. Сам трясся в полустоячем положении пять (!) суток из Крымской в Ростовскую область (около 700 км), подпитывая организм вонючей хамсой. Правда, в Керчи конвоир-узбек поддался уговорам и за десять рублей согласился принести братве две бутылки привокзального самогона. Стало веселей, но не легче...
Норма "купе" "столыпинского" вагона 18 человек. Запросто могут разместить, опять же с помощью овчарок, кованых сапогов и прикладов, в два раза больше.
Заводят и выводят из "двери в дверь", из автозака в "вагонзак" (так называется "Столыпин") и обратно. Несколько раз пересчитывают. В больших городах погрузка-выгрузка происходит гденибудь на запасных путях, в стороне от людей; в провинции не стесняются: выведут на перрон вокзала и посадят на корточки под дула автоматов и овчарочьи зубы.
Дальнейшие "похождения" на пути в зону продолжаются в пересыльных тюрьмах или в транзитных отделениях СИЗО. Именно в транзитных "хатах" и происходят, как мы уже говорили, разборки с обнаружившимися врагами, фуфлыжниками и стукачами. Вполне возможен и некоторый беспредел со стороны: первоходочники с набитыми "сидорами", в добротной "вольной" "кишкатуре" (носильных вещах) объект для нехилой наживы. Это может быть и предложение обмена: серую робу на ваш джинсовый костюмчик, рубаху х/б на ваш модный батничек. Ватничек на батничек, одним словом... А могут и "наехать" при отказе...
На каждой пересылке шмон. Запрещенные предметы если не "отмели" в Выборге, "отметут" в Кирове (Вятке), прошел Вятку в Перми уж точно "ограбят"...
Первоходочник в транзитке обуреваем мыслями о неизвестной ему зоновской жизни. Ажиотаж пересылки (все время кого-то дергают вызывают "С вещами!") действует и на крепкую психику... Бывалый зек готовится к зоне, расспрашивает по возможности тех, кто знает подробности "вариантов": как работа? как кормят? как ведут себя "козлы"? силен ли ментовский произвол?.. Бывает, что зоны, как говорится, стоят бок о бок, а по режиму различаются, как Артек и Бухенвальд.
И вот снова автозак. Он не переполнен, он за каких-нибудь двадцать минут домчит до ворот лагерного "шлюза", и снова изменится ваша жизнь на этот раз конец ("звонок") этой жизни (если, конечно, ничего не случится) точно определен приговором суда. В этом что-то есть мистическое; только особо избранным святым Господь открывает время кончины и перехода в иной мир. А тут почти две тысячи грешников знают точный день и час своего перехода в не менее, если так можно выразиться, иной мир.