Но некоторые уже приходят к мысли: лучше нам, как в песне поется, быть пред родиной вечно в долгу, чем вот так выполнять свой долг перед родиной.
Разговор с товарищами
— Товарищ Дзержинский, почему вы переименовали ЧК? Не потому ли, что ваши чрезвычайные дела стали повседневными, будничными делами?
— Что и говорить, работы прибавилось.
— Но почему ГПУ? Как расшифровать ГПУ? Или, может, не нужно расшифровывать?
— Почему же, давайте расшифруем. ГПУ — это Государственное Политическое Управление.
— Что-то вроде Политбюро?
— Нет, зачем же… хотя в общем-то…
— Товарищ Ягода, почему вы переименовали ГПУ? Там хоть было ясно, что сажают за политику. А что такое НКВД?
— Народный Комиссариат Внутренних Дел.
— Ничего себе, товарищ Ягода. Значит, у нашего государства нет других внутренних дел, кроме как сажать и расстреливать?
— Спросите у Ежова. Он занимался этим более вплотную, чем я.
— Товарищ Ежов! Николай Иванович! Даже как-то неудобно. В бане мы моемся, так она и называется баней. В парикмахерской стрижемся, так она и называется парикмахерской. А здесь сажают, расстреливают, а называют какими-то загадочными внутренними делами.
— Я ничего не называл, ничего не переименовывал. НКВД принял, НКВД сдал. Да и был я недолго — всего-то два года.
— Неужели два года? А успели вы много. Натворили внутренних дел.
— Наломали внутренних дров. Меня ж за это и расстреляли.
— Товарищ Берия, вы крупный специалист по внутренним делам. Неужели мордовать людей — это и есть внутренние дела нашего государства?
— Как вы не понимаете? Внутренние — это на случай, если станут интересоваться другие государства. Им можно будет ответить: это наши внутренние дела.
— Товарищ Шелепин! — Спросите у Семичастного! — Товарищ Семичастный! — Спросите у Андропова! — Товарищ Андропов! — Спросите у Чебрикова! — Товарищ Чебриков! — Спросите у Крючкова! — Товарищ Крючков!
— Неужели ко мне? Значит, все же разрешили свидание. А то сидишь здесь, сидишь…
— Вы же у себя, товарищ Крючков. Так что поудобней устраивайтесь, чувствуйте себя, как дома…
Сидит товарищ Крючков. Это его внутренние дела. Которые, как он надеется, обеспечат ему государственную безопасность, а там и проложат путь к политическому управлению. Государственному Политическому Управлению. Зашифрованно — ГПУ.
Живые и мертвые
Живого муравья не всегда бывает легко отличить от мертвого, и это приводит к печальным недоразумениям.
Приходят к муравью друзья, печально хмурят брови:
— Хотим тебя похоронить, прости на этом слове.
— Да что вы, братцы, я живой! Зачем вы сняли шапки?
Качают братцы головой, заламывают лапки.
— Наш милый брат! Наш добрый друг! Нам бесконечно жалко! — и муравья они берут, влекут его на свалку.
Но он не мертвый, он живой, во здравии и силе, а потому идет домой, а не лежит в могиле.
Приходят к муравью друзья: — Старик, ты нас не понял. Мы выплакали все глаза, а ты не похоронен.
И, взяв беднягу без труда, как милого дружочка, они ведут его туда, где можно ставить точку.
Но он не мертвый, он живой и жить еще способен, а потому идет домой, а не лежит во гробе.
Друзья, конечно, тут как тут, и, к уговорам глухи, они опять его берут… Ну, словом, в том же духе.
Из всех гробниц, из всех могил сбегал домой покойник, покуда не сообразил, что там лежать-спокойней. Никто тебя не теребит, никто не докучает, и все живые муравьи в тебе души не чаят.
С тех пор бедняга муравей лежит вдали от дома. И кто-то из его друзей, смеясь, сказал другому:
— Как будто малый не дурак, а главного не понял. Других хоронят разве так! А он — взаправду помер.
Процесс выживания в серной кислоте
Жить в серной кислоте нельзя, в ней можно только выживать, а это далеко не одно и то же. Хотя некоторые всю жизнь выживают, но при этом думают, что живут.
Есть три ступени выживания: не совсем жизнь, совсем не жизнь и просто уже совсем, без всякого упоминания жизни. При выживании эти ступени должны идти в обратной последовательности, но обычно последовательность бывает именно эта.
Серная кислота — жидкость, поэтому, чтобы в ней выжить, нужно прежде всего не утонуть. А для этого необходимо наладить дыхание и правильное водоснабжение организма.
Вдыхаем кислород — выдыхаем сероводород. Пьем воду — сплевываем серу. Как будто ничего сложного, но нет уверенности в завтрашнем дне. Живешь, как на пороховой бочке, точнее, на серном ведре, потому что в каждой бочке пороха содержится ведро серы.