Но черные не сдавались. Постепенно они выровняли игру и пошли в наступление.
Гроссмейстер пожертвовал качество и стал играть за черных.
Тогда белые пошли в наступление.
Гроссмейстер пожертвовал качество и стал играть за белых.
Тогда черные пошли в наступление.
Доска вертелась все в более быстром темпе, теряя качество с обеих сторон, и когда уже совсем никакого качества не осталось, гроссмейстер вышел из партии. Он вышел из партии и стал играть совсем в другую игру.
А шахматная партия продолжалась. С потерей остатков качества и количества фигур оба пути к победе вели к поражению, и болельщики, уже не имея сил болеть, ругали гроссмейстера, который довел партию до такого катастрофического состояния…
Наверно, они забыли, кто начал эту партию, кто был инициатором первого хода…
Лучшее место в автобусе
В автобусе самое удобное место у водителя, поэтому на нем любят сидеть даже те, которые не умеют водить автобус. Кстати, нередко именно они, не умеющие, лучше всех умеют сидеть у руля.
Но пассажиры, конечно, недовольны. Им неважно, как водитель сидит у руля, им важно, чтоб автобус двигался.
Начинают выяснять, почему автобус не двигается. Спрашивают у водителя, но он не может отвлекаться на разговоры: он занят тем, что сидит у руля.
Да и что он может сказать? Что он не умеет водить автобус? Но тогда его заменят другим водителем. А этого ему б не хотелось. Он уже привык сидеть у руля и даже не представляет себя на другом месте.
И что ему остается? Переложить свое неумение на других, внушить пассажирам, что это они не умеют ездить в автобусе. Пускай сначала научатся ездить, а потом уже требуют, чтоб автобус двигался.
Неумение ездить — самое уязвимое место у пассажиров. Их ведь никогда этому не учили, они вообще не задумывались, умеют они ездить в автобусе или не умеют.
Тут же находятся самые неумелые, и их дружно высаживают из автобуса те, которые не умеют средне или чуть-чуть.
Потом те, которые не умеют чуть-чуть, высаживают тех, которые не умеют средне.
В результате все пассажиры оказываются высаженными из автобуса и начинают дружно его толкать.
Наконец-то автобус движется! Скорость, правда, не слишком большая, да и пассажирам приходится нелегко, но только так они научатся ездить в автобусе. К тому же их вдохновляет вид сидящего у руля водителя. Конечно, он никакой не водитель, и откуда он только взялся на нашу голову, но зато вы на него посмотрите, нет, вы только на него посмотрите: как он замечательно сидит у руля!
Вопрос о власти
На Руси всегда было столько власти, что бери — не хочу. Но если кто возьмет по неосторожности, тут же на него кидаются и начинают отнимать. И при этом кричат: — Центральный вопрос — это вопрос о власти!
Отнимут и бросят. Валяется власть под ногами, бери — не хочу. Но чуть кто захочет — опять на него кидаются.
Совсем извелись. Ни работать некогда, ни отдыхать, ни поднимать культуру на более высокий уровень. Потому что центральный вопрос — это вопрос о власти.
Послали к варягам, чтобы они взяли власть. Нам, говорят, нужна твердая рука. Не такая, чтоб работала, а такая, чтоб нами володела. Чтобы всех держала за руки, не давала делать чего не положено.
Удивились варяги: как же можно работать, если всех держать за руки? Но на всякий случай решили попробовать. Не устояли перед соблазном.
Трудно было. Одной рукой собирать земли под единую власть, а другой держать народ за руки, чтоб не делал чего не надо. Иван — уже Четвертый! — догадался: надо всю власть так направить против народа, чтоб народ постоянно чувствовал, тогда его не придется держать. Самодержавие должно держаться само, но, конечно, надо, чтоб народ чувствовал.
Потом не раз посылали к варягам, приглашали приходить, володеть. Вкладывать капиталы, развивать культуру и образование.
Но при этом не забывали, что центральный вопрос — это вопрос о власти.
Большевики, которые свергли царя, так и сказали:
— Центральный вопрос — это вопрос о власти.
Демократы, которые свергли большевиков, так и сказали:
— Центральный вопрос — это вопрос о власти.
А власти столько, что бери — не хочу. Но лишь кто-то захочет взять, как все на него кидаются.
Некогда работать, некогда отдыхать, некогда поднимать культуру и экономику. Потому что центральный вопрос — это вопрос о власти.
Стульчик для народа