Annotation
* * *
* * *
Тюрьма «Звездный крест». Игрушка надзирателя
Глава 1. Рыбка на крючке
Я сидела в маленькой темной комнатке, освещенной лишь настольной лампой, и дрожала от
страха, заламывая пальцы. За то время, что я здесь пробыла, уже, наверное, минули календарные
сутки. Им нечего мне предъявить. Совершенно нечего! Да, пускай в «Звездном кресте» (я уже
знала это от Фрид) и бывали случаи, когда не в меру нетерпеливые вещи забыв о защите, которую
при этом теряли убивали своих хозяев, пользуясь эффектном неожиданности. Но ведь в моем
случае у меня надежное алиби! Когда надзиратель забрал меня из камеры и повел в
комендантскую, чтобы я ответила на телефонный звонок, Джен все еще был жив. И надзиратель
видел его живым, да еще и абсолютно здоровым. А после меня не выпускали из виду, пока я не
закончила разговор, разбивший мои надежды выбраться отсюда. К тому же, Альден Шнейр вошел
в камеру почти сразу следом за мной. Значит, он видел, как я шла по коридору, и знал: я просто
физически не могла уложить своего хозяина за пару секунд! К тому же, наверняка Джен был мертв
уже какое-то время, и тюремный судмедэксперт без труда это определит. Так что меня не могут,
просто не могут обвинить в его убийстве!.. Если только в их планы изначально не входило
повесить это на меня. В самом деле, они ведь проникли в дом Трид, чтобы избавиться от улик,
которые могли бы вытащить меня из «Звездного креста» (о том, что подруга предала меня,
польстившись на деньги от наркоимперии, или просто испугавшись угроз, я не хотела даже
думать). Более того, не верится, что и Джена убить было так просто. Значит, не будет ничего
странного, если окажется, что его смерть захотят приписать к моим заслугам! Правда вот, я не
видела в этом смысла. Меня ведь все равно не казнят, только назначат адское наказание, которое
придется отбывать в стенах этой тюрьмы. Зачем кому-то так утруждать себя ради подобных
мелочей? Нет, однозначно, здесь должно быть что-то большее. Хотя почти наверняка главной их
целью было оставить меня без защиты короля тюрьмы. На миг я представила, что будет со мной,
если все обойдется, и меня просто выпустят из этой комнатки. Все заключенные они ведь только и
ждут этого! Джен был единственным, кому повезло забавляться со мной в этой тюрьме. И
благодаря этому для других я стала тем запретным лакомством, на которое они сразу же
набросятся всем скопом, стоит мне показаться им на глаза. Мои размышления прервал один из
надзирателей, неожиданно вошедший в комнату. Ты свободна, проваливай, бросил он, жестом
указывая мне на выход. Не решаясь ничего сказать, я неуклюже поднялась со стула и, едва не
споткнувшись о порог, вышла в коридор. Мне нужно было сделать лишь несколько шагов, чтобы
выйти в общий зал. И с каждым следующим из них мои ноги наливались свинцом, а царивший там
гул разносился по голове парализующим эхом. Однако когда я вошла в зал, все разговоры стихли,
и на пару секунд повисла тишина. Закончившаяся тем, что заключенные начали пугающе
посмеиваться, подступая ко мне с единственной целью: взять в кольцо, лишив путей к
отступлению. Джен. Я не рехнулась настолько, чтобы сказать, будто полюбила его. Пускай этот
мужчина будил страсть в моем теле. Пускай даже ему удалось в какой-то мере вызвать во мне
нечто сродни симпатии да, это я готова признать. В конце концов, этот человек защитил меня,
пусть даже его защита, вписываясь в правила этого места, и напоминала унизительную кару. А от
того, что он мертв, моя гордость испытала облегчение ведь умер тот, кто заставил меня пройти
через унижения, в том числе и публичные. Однако одновременно с тем я испытала так же
искреннюю жалость к этому мужчине, который сумел стать для меня кем-то. Но обе эти эмоции не
шли ни в какое сравнение с третьей: страхом. Страхом от понимания того, что меня ждет. И,
собственно, начнется уже через несколько секунд! Прямо здесь с меня сорвут одежду и начнут
насиловать всей тюрьмой. Это будет продолжаться долго до самого отбоя. А потом и утром, до
обеденной кормежки, и даже после нее, закончится лишь перед вечерней. Возможно, после этого
кто-то голышом швырнет меня в камеру, где я проваляюсь овощем до тех пор, пока не приду в
отдаленное подобие сознания и не смогу дойти до мастерской, где начну сшивать в одно целое
куски моей тюремной формы. И, естественно, регулярно терпеть изнасилования каждый раз,
когда любому из заключенных придет в голову позабавиться со мной. Интересно, я все еще
надеюсь выйти на убийц Арона? Эта последняя мысль показалась мне настолько дикой,