Выбрать главу

Этот шкаф — второй твой кошмар. Потому что после чаепития и перед возвращением назад в шкаф каждая личная кружка ученика должна быть хорошо прополоскана в ведре, протёрта общим вафельным полотенцем и поставлена на аккуратно сложенную салфетку. Вышитые крестиком салфетки у девочек (у Кати — с красным снегирём), у ребят — отцовские носовые платки. Твой платок…

На перемене вы пьёте чай. Чай в огромном жестяном чайнике приносит школьная техничка прямо из школьного коридора, где она готовит его на большом угловатом реактивно гудящем керогазе. Булочки раздаёт учительница, лично. Получив свою булочку, ты должен положить её на один край салфетки, а другой её край прижать кружкой с чаем. Брать всё это нужно по отдельности и по очереди, иначе салфетка уползёт вниз — так устроена парта с наклонной столешницей. Но салфетка на ней всё равно никак не держится, а чай трудно не опрокинуть на себя. Облившись, ты вскакиваешь, нет, вспархиваешь на заднюю спинку сиденья, как на жёрдочку, а кружка летит через весь класс и где-нибудь разбивается. Поэтому у тебя железная кружка. Поэтому её невозможно взять в руку, пока чай не остынет. Поэтому булочку ты ешь всухую. Не доедаешь и бросаешь в ранец. Время от времени мать вытряхивает ранец и отдаёт крошки курам.

В тот день, когда уроки закончились, ты подходишь к Вальке-Буржую и говоришь ему, что хочешь пойти к нему домой. Ты говоришь, что хочешь поиграть в его настольный футбол, но Валька уже что-то подозревает, и его квадратная голова под новенькой шапкой-ушанкой становится ещё более квадратной. Точнее, кубической. Такая уж у него голова. Это видно уже по одной передней грани лба. Тебе всегда интересно, что скрывается за этой гранью буржуинского лба, потому что Валька, хоть он тебе и друг (раз вы живёте на одной улице), но он тоже время и странный, потому что дружит с ребятами с других улиц, и тогда он тебе враг. Уследить за этим мельканием друг-враг часто невозможно.

Валька чувствует, что ты идёшь к нему домой неспроста. Он что-то рассказывает, но ты молчишь. Ты молчишь потому, что сам толком не знаешь, чего ты действительно хочешь от Буржуя: то ли чтобы он повторил про Катю уже только для тебя, то ли чтобы признался, что этого ничего не было и что он про всё выдумал — от начала и до конца. При этом ты абсолютно точно знаешь, что он ничего не выдумал. Он этого не умеет. Он просто сплетник, подлиза и прирождённый предатель. А поэтому ты продолжаешь молчать и у него дома.

Когда ты приходишь к нему домой, он подаёт веник и просит тебя стряхнуть с твоих валенок капельки растаявшего снега, потом уходит в спальню родителей, но возвращается оттуда не с настольным футболом, а с ружьем. Ружьё старое, немодное, курковка, шестнадцатого. Он молча переламывает его, вставляет патроны, защёлкивает стволы и поочерёдно, большими пальцами обеих рук, взводит оба курка. Потом направляет ружьё на тебя. Он странный. У него бледно-голубые водянистые глаза и короткие белёсые ресницы, похожие на жухлую траву. Ты это видишь, хотя, кажется, смотришь только на два дульных среза, нацеленных тебе в живот. Ружьё тоже странное. Это зверёк. Это маленький и злобный зверёк, с большими, очень близко поставленными глазами, который внезапно выбрался из Буржуя и теперь примеряется прыгнуть на тебя. Ты хочешь от него заранее увернуться, но не в силах пошевелиться. Ты чувствуешь, что Валька на тебя смотрит, ты чувствуешь, как он пристально смотрит на твоё лицо, но видишь только его пухлый палец, который всё сильнее напрягается, давя на первый спусковой крючок. Становится тоскливо. Поочередно он спускает оба курка, те громко стукают по бойкам, в стволах дважды чивкают одинокие капсюли. Патроны не набиты. В гильзы вставлены только капсюли, и это всё.

Потом ты выгребешь у Вальки все оставшиеся капсюли, высыплешь их себе в карман и по дороге домой зайдёшь в сруб дома-новостройки. Полы там ещё не настелены, на лаги брошена только пара досок. Ты садишься на одну из досок и начинаешь тупо переводить капсюли. Они типа «центробой» — маленькие латунные стаканчики с гремучей ртутью на дне. Ты кладешь их на доску в ряд. Потом запускаешь руку в ранец, достаешь пенал, а из него перьевую ручку. Затем на самом дне ранца нащупываешь холодную недоеденную булку и выковыриваешь из неё мякиш. Слегка послюнив, ты наминаешь мякиш потуже, как можно туже, как для рыбалки, затем отрываешь один кусочек и скатываешь шарик, ровно такой, чтобы насадить на крючок, потом вдавливаешь шарик в капсюль. В этот мякиш ты втыкаешь перо, берёшь ручку за её верхний конец и поднимаешь до уровня глаз. Остаётся лишь разжать пальцы. Ручка падает вертикально, перо бьёт по донцу капсюля, ртуть взрывается, раздаётся «чивк», из-под хлеба выскакивает белый огонь, и такой же белый дымок поднимается по перу вверх. Потом всё повторяется.