— Террористы? — спрашивает сержант.
— Смертельная угроза, — отвечает Воорт.
— Иди с ним, Джо, — говорит Первый сержант Второму.
Воорт бежит, зная, что история со Стоуном и Боком зашла слишком далеко. Надо было послушать семью, оставить этих двоих в покое. И не следовало бы втягивать в эту мерзость других людей.
«„Следовало бы“ означает „слишком поздно“», — говаривал папа.
Оттолкнуть с дороги какого-то толстяка. Не обращать внимания на сердитый крик за спиной. Бежать под любопытными и робкими взглядами.
«Вызываем Камиллу Райан, вызываем прибывшую из Буэнос-Айреса пассажирку Камиллу Райан. Пожалуйста, обратитесь в службу безопасности на первом этаже».
Белая стрелка указывает на таможенную зону. Коридор расширяется, переходит в зал, переполненный родственниками и друзьями, ожидающими появления пассажиров из раздвижных дверей. Воорт проталкивается вперед. Парни из службы безопасности не пустят его на таможню — даже в сопровождении солдата. «Размахивать значком может кто угодно, — скажут они. — Если она там, она в безопасности. Попробуй зайти, и мы выведем тебя».
Воорт вытягивает шею, пытаясь заглянуть в таможенную зону всякий раз, когда двери открываются. Кажется, там, в очередях, стоят миллионы прибывших пассажиров.
«Камилла Райан, подойдите к представителю службы безопасности!».
Раз ее все еще вызывают, значит, она до сих пор не откликнулась. Или не смогла.
Воорт в отчаянии думает: «Я даже не знаю, как выглядит Бок. Я ни о чем не догадался бы, даже если бы он стоял рядом. Я понятия не имею, как выглядят его люди. Я бы даже не услышал его треклятого голоса, если бы он стоял в трех футах от меня.
Господи, делай со мной все, что хочешь, но убереги ее».
Знакомое сочетание цветов: белокурые волосы над бежевой курткой — привлекает его взгляд к фигуре, проходящей через раздвижные двери среди группы людей в разноцветных африканских рубахах. Сердце Воорта начинает колотиться. Это она, радостно думает он. Камилла в ярости: походка по-нью-йоркски стремительна, она словно каждым шагом печатает: «Я тебя убью».
Воорт машет руками, забыв, что сам является мишенью. Она не видит его. Воорт и солдат проталкиваются к ней.
Начинается самый уязвимый этап.
Кто-то толкает Воорта в спину.
— Извините, — пыхтит крупный, ближневосточного вида парень в кожаной куртке.
Воорт снова поворачивается к Камилле… она исчезла… но потом видит ее снова. Здесь слишком много народу, чтобы уследить за всеми. Другие люди толкаются в том же направлении. Они тоже встречают прибывающих пассажиров.
Камилла замечает Воорта, но не улыбается. Он боялся, но напрасно: она выглядит потрясающе.
«Есть рядом солдат-защитник или нет, мне надо побыстрее вывести ее отсюда».
Что-то бьет его сзади по ногам. Багажная тележка.
— Смотри, куда прешь, — рявкает манекенщица, которую Воорт видел в каталоге магазина одежды «Тайна Виктории» у Камиллы.
Наконец она рядом. Воорт неловко берет Камиллу за руку. У него в кобуре на поясе «зиг-зауэр», а в ее взгляде ясно читается: «Ты что, не собираешься помочь мне с багажом?» Это даже смешно. Но ему нужно, чтобы обе руки были свободны.
— Ты солгал, — говорит она, не обращая внимания на солдата.
Солдат явно смущен.
— Мы поговорим в такси, — отвечает Воорт.
— Нет. Это ты будешь говорить! — Она отнимает руку. Женщины.
— Меня вызывают, — говорит солдат. И уходит.
Когда защищаешь мэра или президента, тебе помогает обученный персонал. Полицейские сдерживают толпу. Парни из Секретной службы выстраиваются вдоль дороги с приемниками в ушах. Полицейские снайперы лежат на балконах. В небе летают вертолеты. Каждый фут территории обследован на предмет возможной засады, и даже квартиры, мимо которых вы проходите, очищены от жильцов.
Теперь же все пятьдесят футов расстояния между Воортом и дверью заняты движущейся массой чужих людей, которых никто не обыскивал и которые могут прятать оружие. Очень удобно было бы спрятаться в тени за газетным киоском. Кто-то стоит и курит возле автомата с колой. Женщина читает газету. Мужчина — с виду шофер из службы проката лимузинов — держит в руках табличку с надписью «ЭРИК ХОФФЕР», но таращится на Камиллу. Масса людей таращится на Камиллу. А вон тот парень лезет в чехол для лыж. Чехол для лыж? В сентябре?
Из чехла показываются кончики лыж.
Когда они выбираются на улицу, туман кажется еще гуще. На второстепенной дороге между терминалом и навесом краткосрочной парковки какофония гудков, тормозов, дорожных раций. Значок просто волшебный. Он расчищает дорогу, позволяя Воорту пробиться в начало очереди на такси.
Обычная логика служб безопасности: не следует поражать цель в очереди у всех на глазах.
— Эй, это мое такси!
Кто-то хватает Воорта, тот резко разворачивается, и оказавшийся сзади парень пятится, со страхом глядя ему в лицо. По виду — бизнесмен, прикрывается портфелем, как щитом.
— Я не видел, что вы полицейский, — лепечет он.
— Ты ведешь себя как псих, — шипит Камилла.
— Манхэттен, — командует Воорт водителю. — Поехали.
«Бок не мог знать, что я возьму именно это такси».
Он поворачивается на сиденье, смотрит на пару, садящуюся в следующую машину. Только теперь дыхание наконец выравнивается. Вопрос, однако, в том, куда ее везти.
Сотовый телефон начинает чирикать, как раз когда Воорт говорит:
— Я могу все объяснить. — На самом деле он ничего не будет объяснять. Просто придумает еще одну ложь. Он не вынесет, если кто-то узнает о том, что он узнал о себе на той автозаправке.
— Микки? Встречай нас у пристани. Заберем машины, — говорит он в трубку.
Отвечает ему голос Бока:
— Нет, не у пристани. И машина Микки не нужна.
Глава 15
— Никто и никогда не страхует того, кто прикрывает сзади. — В голосе Бока сочувствие. — Не вини себя. С каждым бывает.
Самый звук этого голоса приводит Воорта в ужас, возвращая отвратительное ощущение беспомощности. На мгновение ему даже мерещится горячее дыхание возле уха. Словно Бок тогда загипнотизировал его: «Когда я появлюсь, когда ты услышишь мой голос, ты перестанешь думать, анализировать, действовать».
Бок — мастер манипулирования, контроля.
— Леон, — шепчет Воорт, борясь за малейшее преимущество. Знание имени — его единственный козырь.
— О, это не настоящее мое имя. Просто меня так называют. Называй и ты, если нравится.
— Как же тебя зовут?
— Ну, предположим… Фрэнк Хеффнер?
Одержанная в аэропорту победа обратилась в прах. На губах кислый привкус поражения. Последствия ошибочных предположений разворачиваются перед Воортом — длинный обвинительный приговор ему лично.
— Сделка, вот чего я хочу, — говорит тем временем Бок.
— На предмет?
— Бумаги. Информация. Молчание. В обмен на здоровье твоего лучшего друга и безопасность для всех, кого ты любишь и кем решил рискнуть.
В гортани что-то словно сломалось, Воорт не может вздохнуть, воздух не поступает. На мгновение его охватывает ощущение дежа-вю — скорее впечатление, чем конкретное воспоминание: прошлым летом они с Камиллой плавали на каяках в Колорадо. Он тогда сорвался в водоворот, и его охватило такое благоговение перед силой стихии, что сначала он сдался и просто смотрел, как его несет кругами. Но потом начал бороться — и вырвался.
— Я хочу поговорить с Микки, — произносит Воорт.
— В кои-то веки разумное решение.
— Попробуй тронь его. — Даже сам Воорт понимает, как жалко это звучит.
— Уж ты-то лучше всех знаешь, что мы можем сделать, — говорит Бок.
— Дай ему трубку.
Перепуганная Камилла одними губами шепчет:
— Кто это?
Радио в такси настроено на передачу на языке урду, но Воорт улавливает произнесенное по-английски «одиннадцатое сентября». Древний язык не может выразить то современное ощущение уязвимости, которое подразумевают эти слова.