В противоположную от восточных районов города сторону ведет улица Ларби Бен Мхиди — длинная, прямая, узкая, с ярко освещенными магазинами, барами, кафе. Здесь расположены самые дорогие в стране магазины, в том числе крупнейший универмаг «Галери де Фрайс»[9]. На перекрестках — призывы административной комиссии по оздоровлению города: «Алжирцы, белизна и чистота — это символы ислама!» А недалеко от щита с этим лозунгом — старое здание с крестом оригинальной формы и вывеской: «Пивная Мальтийского креста». Примерно в середине улицы — небольшая площадь с пустым постаментом, на котором написано «Бюжо». Бюст самого маршала давно сброшен. В глубине площади прохаживаются часовые перед резиденцией Политбюро Фронта национального освобождения[10]. На тротуарах— густая толпа. Полицейские, все как на подбор молодые, с черными, аккуратно подстриженными усиками, в темно-синих мундирах, регулируют уличное движение с видимым удовольствием.
Прямо с улицы Дарби Бен Мхиди через ползущие в гору извилистые закоулки можно попасть в Касбу — самый старый мусульманский район города. Алжирская Касба сильно отличается от тунисской медины. В медине больше средневековья, больше восточных традиций в архитектуре и одежде. А здесь— очень много домов почти европейских, только очень старых, обветшавших и потемневших от времени. Преобладают надписи на французском языке и одежда европейского покроя. И того и другого в тунисской или триполийской медине нет или почти нет. Там больше солнца (так как дома, как правило, ниже, чем в Алжире), сухой и чистой земли, больше молчания почти безлюдных улочек.
Главная улица Касбы, ранее улица Рандона (одного из генерал-губернаторов Алжира в прошлом веке), теперь названа именем Али Амара, полулегендарного героя происходившей в 1956–1957 гг. «битвы за город Алжир». Окруженный французскими парашютистами в одном из домов Касбы, Али Амар отказался сдаться. Тогда дом был взорван парашютистами. На его месте до сих пор зияет провал.
Дома Касбы весьма разнообразны по архитектуре: есть дома старого французского стиля, с обязательными ставнями на узких окнах, есть андалусские, с характерными навесами, дверными молотками и деревянными решетками на окнах, есть турецкие, у которых верхний этаж выступает над нижним.
Если пройти Касбу сверху вниз — от превращенной в музей тюрьмы Барберус до восстановленной мечети XVIII в. Кечава, — то придется преодолеть запутанную сеть переулков, закоулков и тупиков, иногда всего полтора-два метра шириной. Переулки, как правило, сверху перекрыты выступающими этажами домов. Иногда они представляют собой ступенчатый спуск или подъем между глухих, без окон, постепенно смыкающихся вверху стен. В лабиринте этих тесных и темных (даже в полдень, при ярком солнце), крытых низкими сводами переходов, похожих друг на друга, туристу легко заблудиться.
В Касбе переплетаются прошлое и настоящее Алжира. Это особенно приметно по внешнему виду местных женщин. Почти на всех традиционные «хаик» (мусульманское покрывало) и «лааджар» (платок с кружевной вышивкой, закрывающий нижнюю часть лица почти до глаз). Но иногда лааджар и легкую накидку носят при европейском костюме, а еще чаще хаик, обычно скрывающий фигуру мусульманки с ног до головы, высоко подбирают, так что под ним виднеются одежда и обувь, изготовленные по последней парижской моде. Войдя к себе в дом, алжирская мусульманка обычно снимает хаик и лааджар, после чего может выйти на балкон и спокойно разглядывать снующую на улице публику. Упрекнуть ее не за что — она дома.
От Касбы спускается к морю Баб аль-Уэд. Это был когда-то рабочий район со смешанным населением: алжирцы жили здесь вместе с европейцами, главным образом испанцами, итальянцами, корсиканцами, мальтийцами. Но постепенно Баб аль-Уэд стал почти полностью европейским, утратил былой пролетарский характер, превратившись в район лавочников, мелких служащих, чиновников, владельцев небольших мастерских. Не удивительно поэтому, что Баб эль-Уэд в течение войны 1954–1962 гг. непрерывно поставлял кадры для всех ультраколониалистских манифестаций европейцев города Алжира, а с весны 1961 г. стал цитаделью ОАС. Отсюда направлялись банды фашиствующих молодчиков, устраивавшие бесчинства и линчевания алжирцев в центре Города, отскуда велся обстрел мусульманских кварталов, прежде всего Касбы, из минометов и пулеметов. Некоторые дома в Касбе, примыкающие к Баб аль-Уэду, были взорваны оасовцами. Их руины до сих пор напоминают алжирцам о кровавой вакханалии колониальных фашистов.
После независимости Баб аль-Уэд опустел: многие европейцы уехали из Алжира по призыву ОАС, другие — под страхом оасовского террора, третьи — боясь, что алжирцы за зверства ОАС будут мстить всем европейцам без разбора. Так или иначе, но сегодня на улицах Баб аль-Уэда европейцев почти не видно, зато много алжирцев, переселившихся из трущоб в брошенные европейскими беглецами красивые дома в шесть и десять этажей. Впрочем, о «присутствии Франции» напоминают французские часовые в салатной форме перед военными казармами Пелисье[11].
Некоторые улицы Баб аль-Уэда почти не надо было переименовывать. Например, широкое современное авеню в примыкающей к порту части района, примечательное красивым восьмиэтажным зданием нового почтамта, называлось раньше авеню 8 ноября (в честь высадки войск союзников в Северной Африке в 1942 г.), а теперь называется авеню 1 ноября (в память о первом дне алжирской революции). Оасовские надписи («Да здравствует Салан»[12] и т. п.) и символы (например, кельтский крест — круг с вписанным в него крестом) — повсюду. Кое-где они замазаны краской, зачеркнуты мелом, а поверх них написано: «Да здравствует ФИО!».
За районом Баб аль-Уэд расположено городское предместье Сент-Эжен. Над ним, на высокой горе, как бы контролируя подступы к городу, стоит массивный, похожий на средневековую крепость крестоносцев, католический собор Нотр-Дам д’Африк. Несмотря на отъезд большинства католиков, католический культ продолжает свободно отправляться в Алжире. Перед собором — памятник кардиналу Лявижери, первому архиепископу Ал жира, безуспешно пытавшемуся крестить чуть ли не всех мусульман Северной Африки. На памятнике цитата из послания папы Льва XIII, восхвалявшего деятельность Лявижери, якобы много сделавшего для североафриканцев, каковые, по мнению святейшего папы, «наибольшим образом заслуживают католицизма и цивилизации». Судя по надписям мелом на воротах и стенах внешней ограды собора («Слава нашим борцам! Долой культ личности!»), алжирцы неплохо разобрались в том, что скрывалось за внешним благочестием «католической цивилизации».
В городе Алжире немало и других примечательных районов и кварталов. Например, район Тагарэн стоит на месте деревни, основанной в 1492 г. изгнанными из Андалусии маврами. Разросшись, город поглотил эту деревню. Поэтому в Алжире нет такого музейно нетронутого уголка Андалусии, как Сиди-Бу-Саид в Тунисе.
На одной из автобусных остановок в Тагарэне сохранилась дощечка с лозунгами: «Народ — великий творец освобождения! Вмешательство народных масс создало условия для подлинной революции!» Эти лозунги напоминают о невероятно тяжелой борьбе бойцов патриотического подполья города Алжира против колонизаторов, о подвигах героев Касбы, о массовых народных демонстрациях в столице в 1960–1961 гг., явившихся выдающимся вкладом в дело победы революции. В свое время ультраколониалисты похвалялись тем, что они якобы выиграли «битву за город Алжир», истребив непокорных и схватив неуловимых. Но это оказалось всего лишь очередным пропагандистским блефом. Стойко перенеся трудные годы освободительной войны, город воспрянул духом, став столицей нового Алжира, возрожденного к независимой жизни.
9
В 1964 г. хозяева «Галери де Франс» сбежали во Францию. Универмаг был национализирован. Вскоре он возобновил работу, но уже под новым названием — «Галери альжерьенн».
11
Летом 1964 г. французские войска были досрочно выведены в соответствии с Эвианскими соглашениями со всей территории Алжира, за исключением военной базы в Мерс аль-Кебире.
12
Генерал Рауль Салан был в 1956–1958 гг. командующим французскими войсками в Алжире. Будучи не согласен с политикой де Голля, организовал в апреле 1961 г. военный мятеж, после поражения которого ушел в подполье и встал во главе ОАС.