Со времен державы Селевкидов и Пальмирского царства до наших дней Сирия и сирийцы играли выдающуюся роль в истории Ближнего (Востока. Это осознаешь особенно ясно, когда собственными глазами наблюдаешь жизнь сирийского народа и знакомишься с многочисленными историческими памятниками Сирии.
(В национальном музее в Дамаске имеется множество экспонатов (сосуды, фрески, керамика и древние надписи, оружие, предметы обихода, произведения искусства и т. д.), по которым можно проследить различные этапы истории Сирии. Наибольшее впечатление производят сирийско-восточный и греко-римский отделы музея, так как европейские археологические экспедиции на территории Сирии интересовались прежде всего памятниками древнесемитских цивилизаций, а также эпохи эллинизма и владычества Рима. Арабо-исламский отдел музея беднее, так как заезжие историки и археологи меньше внимания уделяли истории сирийских арабов (исключение составляет лишь эпоха Омейядов). Еще менее значителен отдел новейшего времени, который стал пополняться в основном после завоевания независимости в 1945 г.
Рядом с музеем расположено здание древней синагоги, впоследствии превращенной в византийскую церковь. Внутри она покрыта росписью на христианские сюжеты. Пустое помещение, когда-то, очевидно, сверкавшее пышным убранством, невольно наводит на грустные мысли о бренности и тленности всего земного.
С памятниками былых времен лучше всего знакомиться не в музеях, а под открытым небом, на руинах и крепостных стенах. Такое знакомство позволяет нагляднее представить путь, пройденный Сирией, и неразрывную связь минувшего и ныне существующего.
Впрочем, то, что прошлое еще врывается в сегодняшний день Сирии, замечаешь сразу по выходе из музея. Рядом с ним расположено текке (дервишский монастырь) Сулейманийе. Копьеподобные минареты и внушительных размеров купола Сулейманийе видны издалека и, кроме того, смотрят на вас с туристических открыток и проспектов. Основанное при турках в XVI в. текке ныне помимо своего прямого назначения служит приютом для турецких паломников, направляющихся в Мекку или возвращающихся из нее через Дамаск. В дни их пребывания в городе прилегающие к текке улицы буквально забиты красными автобусами турецкой туристической компании, на местных базарах, в том числе на суке Хамидийе, появляются надписи на турецком языке, а сами паломники, усталые и небритые, в измятой одежде, бесцельно бродят по набережной реки Барады или скапливаются в предмолитвеиные часы в хорошо вымощенном прямоугольном дворе текке перед изящной полосатой мечетью. Проходя в это время через двор, можно видеть, ка, к верующие совершают ритуальное омовение: тесно став у края бассейна, расположенного рядом с мечетью, они моют — кто лицо, кто руки, кто ноги. Вода в бассейне, обычно голубоватая, в эти минуты играет всеми цветами солнечного спектра…
В полутора часах воздушного пути от Дамаска на восток среди песков затеряна Пальмира, некогда столица могучего царства. В лучшие свои времена это царство простиралось от Египта до Малой Азии и представляло собой любопытный симбиоз восточной и древнегреческой цивилизаций. Образованные пальмирцы были двуязычны: они говорили и по-гречески и по-арамейски. В их верованиях сплетались элементы религий античных греков и финикийцев. Пальмирская царица Зенобия, по свидетельству историков, была не только «прекраснее Клеопатры во много раз», но и, «превосходя мужчин мудростью и силой, твердо и достойно руководила своими армиями».
Сейчас, конечно, трудно судить о сельском хозяйстве, ремеслах, водопроводе и системе орошения древней Пальмиры, совершенство которых отмечали историки. Но и сегодня на всякого, кто посетит Пальмиру, неизгладимое впечатление произведут развалины храмов, амфитеатров, величественные колоннады, барельефы надгробий, мозаики и фрески. Сохранились многоэтажные сторожевые башни, служившие одновременно и местом захоронения.
Одна из осмотренных нами башен в 6 этажей имела высоту 30 метров и заключала в себе 350 могил. Они располагались несколькими рядами по этажам в виде ниш, каждая из которых украшалась каменным барельефом с портретным изображением умершего.
Вообще пальмирцы, очевидно, любили думать о вечности. Недаром они столько внимания уделяли погребению (кроме башен в Пальмире были еще и подземные захоронения в виде обширных залов и коридоров, стены которых также представляют собой многоярусные ряды ниш-могил с бюстами умерших). Даже лепные украшения храма Бела (соответствующего финикийскому Баалу), бога солнца и плодородия, выполнены в форме яиц и стрел, которые в древности считались символами жизни и смерти.
Пальмирское царство было сокрушено римлянами. От них здесь мало что осталось. Древнеримские колонны мне пришлось повидать только в Дамаске, в районе, прилегающем к суку Хамидийе. Особенно примечательна римская арка на идущей параллельно суку улице, называемой «прямой» (она так и обозначена на плане Дамаска). Говорят, что на этой улице только копни и наткнешься на какую-нибудь древнеримскую постройку. Но еще больше в Дамаске следов, позднеримской эпохи, связанных с зарождением христианства. На окраине старого христианского квартала (в Сирии помимо греков, армян и христиан всех вероисповеданий, приехавших из Европы, живет немало христиан-арабов) расположен явно реставрированный фрагмент крепостной стены.
Здесь — легендарное «окно святого Павла». По преданию, из этого окна святой Павел спустился по веревке, спасаясь от римлян. Войдя внутрь небольшой часовни, можно вдоволь насмотреться благочестивой живописи, изображающей в деталях, как именно происходило «спасение» святого Павла.
Мест, связанных с библейскими преданиями и прочими христианскими легендами, в Сирии более чем достаточно. Туристам, например, демонстрируют недалеко от Дамаска могилу, в которой якобы покоится убитый Каином Авель.
В 60 километрах к северу от Дамаска врубилось в горы селение Маалула. Его жители — христиане; наряду с арабским языком они продолжают еще пользоваться арамейским, т. е., как написано в путеводителях, «языком, на котором Христос обращался к народу». Маалула очень красива при заходе солнца: плоские крыши домов, возвышаясь одна над другой уступами, образуют как бы хаотическое нагромождение лестничных ступенек, голубеющих на фоне синего неба и золотистой каймы заката на гребне гор. Над селением возвышается древнейший в мире монастырь. Он носит имя одной из первых христианок — святой Феклы. Монастырь стоит у входа в ущелье, через которое согласно легенде Фекла скрылась от преследовавших ее врагов. Жители Маалулы считают Феклу своей покровительницей и высоко ее почитают; в часовенке при монастыре покоятся ее мощи, окруженные полуязыческим поклонением; вода из расположенного рядом источника считается святой, и ей приписываются целебные свойства. Еще выше, на высоте 1600 метров, затерялась в горах обитель святого Сергия — монастырь, выстроенный уже при византийцах, возможно, не в последнюю очередь по военно-стратегическим соображениям, ибо он до сих пор представляет собой идеальный наблюдательный пункт.
Дорога из Дамаска в Маалулу проходит мимо Седнайи, славящейся знаменитым женским монастырем девы Марии, возведенным на гигантской скале на высоте 1500 метров над уровнем моря. «Седнайя» означает на сирийском наречии арамейского языка «наша госпожа», а также «место охоты». Монастырь был сооружен в 547 г. по повелению византийского императора Юстиниана, который в то время вел войну с персами за сирийские земли. Встав здесь лагерем во время одного из походов, Юстиниан на охоте почти настиг убегавшего от него оленя, который внезапно принял согласно церковной легенде облик девы Марии. В память об этом «чуде» Юстиниан и приказал основать монастырь. Первой настоятельницей монастыря была сестра императора. Надо полагать, что Юстиниан придавал большое значение монастырю прежде всего ввиду его стратегически выгодного расположения на пути из Константинополя в Иерусалим.