Вплоть до настоящего времени Седнайя является местом паломничества. По словам сирийцев, Седнайя занимает второе после Иерусалима место на всем Ближнем Востоке по количеству посетителей. Особенно их привлекает небольшая темная комната в верхней части монастыря, вся украшенная старинными иконами в золоченых и серебряных окладах. Из них больше других рекламируется икона богоматери, написанная рукой «самого святого Луки». Уважение иконе, да и всей комнате, оказывается чисто восточное: при входе необходимо снимать обувь, что не практикуется в христианских храмах. Любопытно, что монастырь Седнайи всегда пользовался уважением не только христиан, но и мусульман. В частности, еще в XII в. его посетила сестра знаменитого египетского султана Саладина (Салах ад-Дина), щедро одарившая монахинь.
Сколь бы ни были богаты и интересны памятники античной и византийской эпох на территории Сирии, они все же занимают скромное место по сравнению с наследием арабской цивилизации. Это наследие во всем: в архитектуре, ремеслах, искусстве, формах быта народа — тесно связано с исламом, появившимся в Сирии вместе с арабами, и его традициями.
В третьем по величине городе Сирии после Дамаска и Халеба — Хомсе — над мавзолеем самого прославленного арабского полководца VII в. Халида ибн аль-Валида воздвигнута мечеть, названная его именем. Хомс известен как место рождения римского императора Элагабала, правившего в 218–222 гг. н. э. Недалеко от Хомса находится Кадеш, близ которого произошла полулегендарная битва фараона Рамсеса II с хеттами. И тем не менее каждому сирийцу Хомс известен прежде всего как город, где похоронен Халид ибн аль-Валид, военному таланту которого арабы обязаны очень многими завоеваниями на Ближнем Востоке. Мечеть, носящая имя полководца, выглядит как новенькая. Она является крупнейшим центром мусульманского духовенства Сирии. В одной из ее пристроек расположен «Научный шариатский институт ассоциации улемов».
Наиболее выдающийся памятник арабо-исламской культуры времен Дамасского халифата — известная всему миру мечеть Омейядов в Дамаске, выстроенная в 705–715 гг. Длина ее — 157 метров, ширина — 100 метров. В ней одновременно могут молиться 6 тыс. верующих, но по праздникам, как говорят дамаскинцы, сюда собирается до 13 тыс. человек. Архитектура, внешнее и внутреннее убранство мечети, многоцветная мозаика с позолотой поистине великолепны. Омейяды стремились сделать ее символом мощи халифов и процветания своей столицы. Но примечательна мечеть Омейядов не только этим. Внутри нее находится христианская святыня — гробница Иоанна Крестителя. Любопытно, что верующие мусульмане так же усердно бьют поклоны перед этой гробницей, как и перед михрабом мечети. В этой же связи стоит упомянуть о том, что у мечети три минарета, каждый из которых имеет собственное название: Невесты, Мухаммеда и Иисуса. Последнее имя свидетельствует не столько о веротерпимости мусульман, сколько о многих заимствованиях ислама из христианства, возникшего намного раньше. Иоанн Креститель и Иисус Христос для мусульман — официально признаваемые ими пророки Яхья и Иса, а многие библейские предания полностью или в слегка переработанном виде вошли в Коран. Для данного региона Ближнего Востока подобный синтез верований был даже своего рода традицией: достаточно вспомнить хотя бы упоминавшиеся выше греко-финикийские божества Пальмиры.
Недалеко от мечети Омейядов расположена гробница наводившего ужас на европейцев Саладина, основателя курдской по происхождению династии Айюбидов, который изгнал крестоносцев из Иерусалима. Внутри гробницы — два почти одинаковых саркофага, украшенных орнаментами и надписями из Корана. Один из них, из белого камня, подарен в 1901 г. германским кайзером Вильгельмом II, претендовавшим на роль «покровителя ислама».
Об эпохе Саладина и его борьбе с крестоносцами некоторое впечатление позволяют составить две огромные средневековые крепости — халебская цитадель и Крак де Шевалье.
Цитадель стоит в центре Халеба (Алеппо) — главного города северной Сирии, возвышаясь над ним на 40 метров. Массивные стены и башни цитадели хорошо сохранились. Они имеют вид мрачный и неприступный. Внешне цитадель несколько напоминает крепость старой Бухары (арк), только более внушительную по размерам и лучше укрепленную. В ней могли укрыться вместе с гарнизоном Халеба 7 тыс. жителей города. На ее территории можно встретить приметы различных эпох и легенд: фрагмент хеттского храма X в. до н. э., маленькую часовню, где, по преданию, библейский Авраам доил корову, могилу будто бы похороненного здесь святого Георгия, тронный зал реально существовавшего мамлюкского султана Каитбея, выстроенный в XV в., и турецкий зиндан (каменную яму — тюрьму). Однако в основном сохранились сооружения, возведенные в начале XIII в. при сыне Саладина — султане Аз-Захире: большая мечеть, секретный ход с узкими, не шире 10 сантиметров, бойницами, многочисленные ворота, украшенные изображениями змей и львов (они так и называются — ворота «двух змей», «двух львов», «смеющегося и плачущего львов» и т. д.), глубокий ров, ныне заросший травой. К сожалению, многие ценные детали декоративного убранства помещений цитадели были вывезены из Сирии в период французского мандата. О них напоминают лишь несколько реставрированных фрагментов.
Верхняя площадка цитадели Халеба представляет собой неровное, в ухабах и рытвинах, зеленое поле с остатками каменных построек и грудами ядер для катапульт. Если посмотреть отсюда на Халеб, то кажется, что бросаешь взгляд из средневековья в современность. Даже лес минаретов двух сотен мечетей не скрадывает, а подчеркивает ультрасовременный характер большинства халебских кварталов. Возможно, город казался бы иным, если бы не цитадель, которая, символизируя и как бы концентрируя прошлое Халеба, по контрасту отчетливо выделяет его молодость и новизну. Гордость Халеба — национальный университет с 30 тыс. студентов. Город полон молодежи, очень современной и по внешнему и по духовному облику (в этом мы убедились, побеседовав с несколькими молодыми халебцами). Однако местные торговцы часто проверяют часы по крику муэдзина ближайшей мечети, а в огромном (12 километров крытых галерей и переулков) лабиринте местного рынка ослы — гораздо более распространенное средство передвижения, чем велосипеды.
Крак де Шевалье («Замок рыцарей») расположен в 60 километрах от Хомса. Дорога туда вьется среди холмов, сплошь покрытых виноградниками, яблонями, оливами, фисташками. Замок расположен высоко (750 метров над уровнем моря). Он считается образцом сохранившихся до наших дней средневековых укреплений. Его круглые башни и зубчатые стены до сих пор имеют весьма грозный вид, а крытые переходы, залы с высокими потолками, сложные полустрельчатые арки и открытые лестницы как бы овеяны романтикой феодальных битв. Легко понять, почему крестоносцам удалось продержаться в этой твердыне свыше 160 лет (с 1110 по 1271 г.). Сюда и сейчас автобус взбирается очень долго, кружа по узкому серпантину. При каждом повороте дороги шофер-араб тихо бормочет про себя молитву. На вопрос, когда мы доберемся до места, он отвечает: «Если будет угодно аллаху, то через полчаса». — «А если только нам будет угодно?» — смеется один из нас. «О, тогда мы никогда не доедем!» — убежденно отвечает водитель и тут же возобновляет свое таинственное бормотанье, так как начинается новый поворот над крутым обрывом. (Это отнюдь не означает, что все сирийские шоферы — религиозные фаталисты: в другой раз нам пришлось ехать с водителем, который сразу сказал, что поклоняется лишь веселью и хорошему настроению, и всю дорогу, несмотря на солидную комплекцию, слепка подпрыгивал на сиденье, беспечно напевая: «Машина мчится да мчится! А солнышко светит да светит! А пассажиры со мной едут да едут!»)
Несмотря на мощные крепости и отменные воинские качества, крестоносцы были изгнаны из Сирии, оставив о себе скверную память. К настоящему времени, однако, сирийцы почти полностью забыли о них. Более свежи у народа Сирии воспоминания о 400-летнем турецком господстве. Следы этих четырех веков пребывания под властью османских султанов довольно многочисленны: отдельные турецкие слова в сирийском диалекте арабского языка, звучащие на турецкий лад некоторые сирийские имена и названия, типично турецкие элементы в архитектуре многих старинных домов (например, верхний этаж, выступающий над нижним), расположенное в центре Дамаска уже упоминавшееся текке Сулейманийе.