Суворова взглянула на Адамова совсем другими глазами, чем ранее. Даже зауважала этого парня, который повел себя при стрессовой ситуации, как настоящий милиционер защитник. И не прикрывался ни кем и ни чем. Просто делал свое дело.
И после все этого бедлама он остался человеком. Можно даже сказать Человеком с большой буквы. Думая не только о конкретном деле, но и о государственных делах в целом.
***
Проведя очередную проверку показаний обвиняемого Звягинцева в одном из военных городков, расположенных в городе, следователь устало спросил у Звягинцева:
— Остался еще один адрес, или мы что- то пропустили?
— Пока вспомнил все. Если что вспомню, скажу обязательно. Вы же меня знаете.
— Тогда показывай, куда нам ехать. И по домам. А то я что-то сегодня подустал.
И действительно выглядел Бурый, как выжатый лимон. Это, скорее всего от того, что все только присутствовали при проведении следственного действия. А он не только руководил и организовывал, но и оформлял протоколы, не надеясь на видеозапись, которую вел эксперт — криминалист.
И вот они в таком же порядке едут на очередной, как им кажется, последний на сегодня адрес.
Суворова тоже устала. Все — таки не девочка уже, шастать вслед за молодыми парнями, которым и до сорока было расти и расти.
Поэтому она безучастно смотрела на проносящиеся мимо виды города.
По предложению обвиняемого машины остановились около одного из пятиэтажных домов, но уже в другом военном городке.
Все, кроме водителя отдела УБОП, вышли из обеих автомашин.
— Куда следуем теперь? — Уже по привычке спросил следователь у Звягинцева.
Тот осмотрелся и указал кивком головы в сторону одного из подъездов.
— Туда. Этаж и квартиру я покажу.
Все участники следственного действия пошли следом за обвиняемым с конвоирами.
И вот на четвертом этаже Звягинцев остановился и указал рукой на дверь одной из квартир.
— Здесь мы напали на хозяйку и ее дочку.
Бурый подошел к двери и нажал на кнопку звонка.
За дверью раздался мелодичный звонок.
Через некоторое время из-за двери строгий женский голос спросил:
— Кто там?
— Следователь Бурый.
— Покажите в глазок Ваше удостоверение, — скомандовали из квартиры.
Бурый так и сделал.
— Что Вы хотите? — Голос женщины за дверью не изменился.
— С Вашего разрешения мы проведем следственное действие, которое называется «проверка показаний обвиняемого на месте».
— Это что еще такое?
— А мы так и будем переговариваться через дверь? Может, все — таки откроете. Тогда я все и объясню.
Татьяне Васильевне показалось, что следователь уже начинал терять терпение.
«Это все от усталости. Не надо было все проводить все выезды в один день», — подумала адвокат.
Наконец дверь отворилась.
— Проходите, — пригласила женщина, не выходя из квартиры.
Бурый, а вслед за ним остальные участники следственного действия, поочередно прошли вначале в прихожую. А затем проследовали в зал.
Там, почти сразу же эксперт включил свою видеокамеру и стал снимать все, что происходило в квартире.
Суворова шла следом за конвоирами, сопровождавшими обвиняемого.
«Что — то мне этот голос до боли знакомый! Где я слышала его? Не могу вспомнить пока. Ведь я здесь никогда не бывала. Это точно. Но голос знакомый. Удивительно, но факт. Сейчас при свете посмотрим на хозяйку. И все встанет на свои места».
Уже при дневном свете в зале Суворова разглядела хозяйку квартиры. И была поражена.
Это была…
Суворова глазам своим не поверила.
Перед ней стола потерпевшая по делу Петровича Жукова Екатерина собственной персоной.
«Чудны дела твои Боже! Неужели мы у нее в квартире? Постой. Значит, Звягинцев — подельник Петровича? Вот это да!»
Жукова же не обращала внимания на стоявшую в стороне женщину. Она всецело была занята разговором с Бурым.
— И так, какое следственное действие Вы собираетесь провести в моей квартире?