— Тогда, скажите, почему Звягинцев настаивает на том, что это он общался с Вами?
— Не знаю. Я за него не отвечаю. Этого человека я вижу впервые.
— Да, что ты мелешь, курица, — возмутился Звягинцев.
Потом, осекся и, взглянув на Суворову и уже другим голосом сказал:
— Извините, Татьяна Васильевна, за такое слово. Но она же врет прямо мне в глаза! — Это он уже обращался к следователю.
— Ничего я не вру. Я говорю правду.
— Ничего себе, правду. Значит, как я понял, кто — то уже сидит за наше дело. Вот это номер!
Бурый прервал его возмущение.
— Все. Стоп! Обо всем этом поговорим после. И разберемся, кто прав, а кто не очень. Есть ли у кого из присутствующих замечания по проведению проверки показаний обвиняемого?
Все, в том числе и Суворова, промолчали.
Дав подписать протокол проверки показаний Звягинцева на месте всем участникам этого следственного действия, в том числе и Жуковой, Бурый устало сказал:
— Ну, что ж. Тогда будем собираться, как поется в той песне, до дому, до хаты.
— А я знаю, кто исполнял песню с такими словами: Будьте здоровы, живите богато, а мы уезжаем до дому, до хаты, — неожиданно для всех выпалил Звягинцев.
Бурый уставился на него и в первую минуту ничего выговорить не мог от удивления.
Потом осторожно спросил:
— И кто же это?
— А мой любимый певец — Утесов.
— Ты не ошибаешься?
— Нет, конечно. Я все его песни знаю. И фильмы, где он играл, смотрел по нескольку раз. Люблю я этого мужика.
— Да, нет же, — возразил следователь. — Эту песню исполнял какой — то белорусский вокально — инструментальный ансамбль, точно не помню только какой.
— Ну, может и так, — миролюбиво согласился Александр. — Только я слышал это в исполнении Утесова. Хорошо пел, шельма.
— Да, чего только на этом белом свете не насмотришься! — Удивленно пробормотал Бурый. — И, тем не менее, по машинам!
Все двинулись на выход из квартиры.
Жукова провожала их до дверей. При этом лицо у нее было каменное. Никаких эмоций не отражалось на нем. Как будто и не было показаний Звягинцева, прямо опровергающих ее показания по поводу разбойного нападения.
При этом она старалась не смотреть в сторону адвоката. Будто бы той и не было в квартире.
Суворова постаралась выходить последней. И уже в дверях она повернулась к хозяйке квартиры и спросила:
— И что же Вы сейчас будете говорить и делать?
Катерина пожала плечами.
— Ничего. Посмотрим, что будет дальше. Тогда и решим.
— Признайтесь, что получилось, не хорошо. Ведь человек незаслуженно отбыл наказание в колонии.
— А это еще нужно доказать. То, что этот дебил признался в нападении, ничего не значит. Они могли вместе действовать. А теперь один прикрывает другого.
— Вы же сами не верите в то, что говорите.
— До свидания. Я все сказала.
— До свидания.
Когда все участники следственного действия оказались на улице, Бурый приказал ехать в отдел.
***
— Погоди. Это что же получается, что Петрович действительно не виновен? — Иван Николаевич ничего понять не мог.
— А ты, что только сейчас до этого додул? Конечно, не виновен. Иначе бы я не стал тебе рассказывать в деталях всю эту историю. Мало ли было, есть и будет еще разбоев! И в нашей практике их было не мало. А вот таких случаев, как этот, у меня не было.
— Так и у меня тоже не было. Стоп! А как же Жуковы? Ведь Петрович был осужден практически по их показаниям. Что же теперь они будут делать?
— А вот с этим не совсем так просто, как казалось бы. Они обе, и мать и дочка, стояли на своем: руководил нападавшими Петрович. Они его опознали. И точка. Никакого Звягинцева они не видели.
— А что суд?
— Вначале было следствие. В процессе дальнейшего предварительного расследования по всем эпизодам «деятельности» Звягинцева все, что он показал при проведении проверки его показаний на местах, подтвердилось. К тому же он рассказал такие подробности налета на Жуковых, о который потерпевшие не говорили ни следователю, ни в суде. Поэтому по протесту Генерального Прокурора Беларуси и приговор районного суда, и определения судебных коллегий областного и Верховного судов были отменены. Дело возвращено в МВД на дополнительное расследование по вновь открывшимся обстоятельствам. Оно было соединено с другими делами против Звягинцева и К*. В отношении Петровича следователь вынесен постановление о прекращении в отношении него уголовного преследования. Фактически он был оправдан. Только не судом, а следствием.
— Не тяни. Чем все закончилось?