----------------------------------------
* Песня «Валенки».
-----------------------------------------
путешествовать в разные страны, на разные планеты, но не можем, потому что аура, энергетика Земли притягивает нас к себе, все мысли, чувства живущих на ней людей сковывают нас… к сожалению… и мы можем передвигаться только в определенных пределах… А вокруг такой восхитительный мир, полный открытий, чудес и радости… Некоторые из нас покинули этот городок, эту страну и смогли преодолеть притяжение, но таких единицы… Для этого надо иметь определенный уровень сознания, вибрации необходимой силы и качества. А большинство из нас, хоть конечно и талантливы и нам доступно Божественное Вдохновение, все же мы очень страстными были ТАМ и ЗДЕСЬ, несмотря ни на что, это влияет. А как бы нам хотелось, да, ребята? Отправиться дальше, в неизведанные миры… Мир Божественного АБСОЛЮТА неописуемо, бесконечно прекрасен и бесконечно бесконечен… Не расстраивайтесь, вы поступали ТАМ исходя из земной логики, земного мировоззрения, тех идей которыми вы там увлекались. Никто вас здесь не осуждает. Забвение там божественных истин - это часть вселенской божественной игры… Люди имеют возможность заново, как будто в первый раз делать для себя открытия… все больше и больше с каждым днем осознавать свою божественную сущность… - она повернулась к подруге. - Дита, спой! Спой свою новую песню, которую ты сегодня мне пела… утешь молодого человека, музыка переводит боль в другую плоскость…
- Воробышек! Спой… - сказал мужчина с резко очерченными чертами лица, рельефными мышцами, которые невозможно было скрыть под футболкой.
«Спартак?» - подумал про себя Максим и ему стало неловко за свои слезы.
- Успокойтесь, молодой человек, не видели вы как я рыдал, оказавшись здесь, ощутив себя… СВОБОДНЫМ…
- Нет, я не новую спою, я спою свою старую любимую песенку, которую все знают, - сказала Пиаф, - ладно?
- А мы подыграем, - в дверь, смеясь, ввалилась гурьба молодых мужчин. Максим узнал Джона Леннона, Виктора Цоя, входили ещё незнакомые ему, потом, улыбаясь, зашел Игорь Тальков.
- Вы! Играть для самой Эдит Пиаф! Молокососы, что вы о себе возомнили?!
Начался общий ажиотаж. Ребята бегали по залу, дурачились, потом наконец были принесены инструменты и Воробышек вышла на сцену.
- Может, дуэт? – в зал, улыбаясь вошел Джо Дассен. Все зааплодировали.
…Максим закрыл глаза и поплыл… музыка, голоса понесли его… он как будто увидел маму, отца, любимую… горько плачущих, с осунувшимися лицами.
«Мамочка, не плачь, - хотелось сказать ему, - не плачь, родная… не проклинай никого… мы такие все глупые там, на Земле… Христос, сколько лет назад сказал нам как надо жить, и Будда, и Кришна, а мы все враждуем. Ксюшка, девочка моя, не плачь… и не строчи статью в газету… не требуй отмщения… хорошая моя… не долюбил я тебя, не успел, да и можно ли ДОЛЮБИТЬ? Ну, хоть бы ещё чуть-чуть… глазки твои… вишни карие поцеловать… увидеть, как идешь ты по Крещатику навстречу в своем цветастом сарафане, спешишь… каблучки цокают… каштаны цветут… прижать тебя к себе… а сердце в груди как птичка в клетке мечется…»
Песня закончилась, все захлопали. Подошедший за это время Олег Даль преподнес певице огромный букет превосходных роз, поцеловал руку, она подставила и щечку. Потом сказала:
- Ну, раз ты здесь, то ты тоже нам споешь!
- Какой я певец, Диточка? Побойся бога!
- Не прибедняйся, Олежка, - в зал вошел Андрей Миронов. Даль засмеялся и напел:
- Замрите ангелы, смотрите, я играю! Разбор моих грехов оставьте до поры, вы посмотрите на красоту игры! И белеет мой парус такой одинокий, на фоне стальных кораблей!*
Миронов тоже рассмеялся и продолжил:
- Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь…**
Вдруг Максима пронзила мысль, и он волнуясь, спросил:
- А Владимир Высоцкий тоже здесь?
- Вообще он в соседнем городке, но часто у нас бывает. А сейчас они с Юрой Визбором в горы отправились, тут у нас есть такие горы… пик Ослепительный… Божественная красота… Их там целая группа… Саша Абдулов, Леня Быков, Вася Шукшин…
- Настоящие мужчины, вот у них если спросить, что они думают по поводу войны на Донбассе, - тихо сказала молодая девушка, до этого молчавшая, - вы меня не узнаете, Максим… Я Зоя Космодемьянская. Мы, ради того, чтобы можно было жить, чтобы мирно было, хорошо, спокойно, столько боли вынесли.
Максим ощутил внутри какую-то сосущую пустоту.
- Слушайте, наверное, пора поесть уже! Чай чаем, а ужин никто не отменял! - сказал большой добродушный мужчина, кто это, Максим не знал.
- Гайда до криничкі!*** - сказал Денис, поправив осэлэдэць.
Все стали подниматься.
- Знаєшь, що вони тут їдять? - спросил земляк. - Пьють воду, вона тут смачна-смачна, пьєшь, пьєшь, не напьєшься, іще фрукти, такі соковиті-соковиті і… сонячні промені, не брешу… сонечко сяє, стоїшь і снідаєшь або обідаєшь.****
Все разбились на небольшие группки и не спеша шли к источнику.
- О, наші, бачиш? Стьопка з Романом планера зробили, знаєшь, хто їм допомогає? Той, хто «Маленького принца» написав… Антуан Екзюпері.*****
Два парня запускали большой планер, третий им помогал. Все с удовольствием смотрели... набирая высоту, вздрагивая как живой, он полетел, выше, выше, далеко…
Возле источника Булат Окуджава о чем-то с увлечением беседовал с Омаром Хаямом и Лао-цзы. К ним присоединились Ли Бо, Ду Фу, Мацуо Басё и Сайгё. Максим увлекался в молодости китайской и японской поэзией, а его друг, который учился на филологическом, дипломную работу делал на тему «Предсмертная поэзия самураев».
К Максиму подошел Тарас Шевченко.
- Мені би хотілося… і для вашої користі і для мене б було це дуже добре, щоб ви там мої вірші сприймали… як тобі сказати… трохи не так емоційно… ви повинні брати до уваги історичний фон, вони були написані від всієї як то кажуть душі, але ж треба враховувати плин часу, процес пізнання Всесвіту невпинно рухається, багато чого трапилося за ці сто п’ятдесят років, для земної цивілізації це