---------------------------------------
* - Берите, берите то, что помогает жить, все остальное – история. Вот идет к нам Николай, бывший царь, сколько мы тут проговорили с ним, неделями общались и плакали, было, и прощение друг у друга просили… теперь бы дальше, дальше окунуться в этот сияющий интересный мир, который не обнимешь, не охватишь душой, нет ему ни конца ни краю, полетел бы далеко-далеко… Отпустили бы они нас, да, Николай? (укр.)
** Украинская песня.
-----------------------------------------
- А ещё вопрос… Вот в баре, там бутылки, что, тут спиртное есть?
Мужчины заулыбались.
- Там вода. А ты по желанию, если захочешь, можешь представить себе, все что угодно и даже друзей угостить, - улыбался Сергей, - только здесь это не надо, так, разве что если заскучаешь по тому, земному… прошлому… вдруг захочется вспомнить… а опьяняться здесь можно по-другому… ты поймешь…
- Здесь тела нет, душа - свободна, захочешь так ходи по облакам? - сказал Максим.
Мужчины улыбались.
- Тело есть, только оно не такое как на Земле, - поправил неузнанный Максимом молодой мужчина, - вы не думайте, молодой человек, что здесь все только летают. Есть разные страны, разные города, поселки, разные слои и разные уровни. Здесь тоже работают, служат, учатся. В перерывах между командировками здесь тоже живут очень насыщенной жизнью, а то вы, наверное, подумали, что тут только ля-ля-ля и бла-бла-бла?
- Сашка, не занудствуй! Не слушай его! Он конечно все правильно говорит, только слишком серьезно, стоит видеть, когда он веселый. Сейчас он просто влюбился, да? Кто она, рассказывай, это та, девушка с газельими глазами? Поэтесса? У которой последняя командировка была в Китай?
Мужчина помолчал.
- Она в поселок А. отправилась, а там же… знаешь сам, или богиней сделают, или они её своими низкими вибрациями измучают, что практически одно и то же по ощущениям.
- Да, дела… жертвенность - один из главных законов, ты не забыл?
- Нет. Не забыл. Ладно, мне пора, - мужчина резко оборвал разговор, поднялся над усыпанной гравием «землей» и стал удаляться.
- Передавай Ли привет! - крикнул Сергей.
- Ах, бежать бы, скрыться бы, как вору,
В Африку, как прежде, как тогда,
Лечь под царственную сикомору
И не подниматься никогда.
Бархатом меня покроет вечер,
А луна оденет в серебро,
И быть может, не припомнит ветер,
Что когда-то я служил в бюро.* - негромко сказал Максим.
- Так что, сто лет прошло, а стихи ещё живы, их помнят?
К ним подошел, улыбаясь, стройный молодой человек с военной выправкой.
- Николай Гумилев, - журналист смотрел на него, растерянно улыбаясь.
- Так точно. Собственной персоной.
------------------------------------
*Стихотворение Николая Гумилева.
------------------------------------
…Войдя в город, все остановились, и Франсуаза сказала:
- А в городке К. завтра выступает со своими рассказами Антон… Антон Павлович. Кто со мной? Я обязательно еду!
- Не лучше ли переместиться?
- Не-е, ехать дальше, интереснее, вокруг столько красоты, можно размышлять, фантазировать… может тоже рассказ в голову придет.
- Ехать ей дальше! Кто бы говорил, с той скоростью, что ты мчишься!
Женщина засмеялась.
- Мариночка, почитай ей свою «Оду пешему ходу», - пошутила Эдит, - а то прошлый раз, когда поехали в дансинг-клуб на встречу с Френсисом и Эрнестом, я её еле нашла на серпантине, если бы не Коля Рерих, то ещё бродила бы неизвестно сколько.
…Сократ привел Максима в уютный маленький домик, на окнах висели голубенькие занавески, в гостиной горел камин. Мужчина провел его в комнату, в которой возле стены стояла софа, застеленная пледом.
- Располагайся. Честно говоря, мы в этом всем не нуждаемся… но… привычки… привычки… Следи за мыслями, здесь, в этом слое, скорость образования мыслеформ на много быстрее, чем на Земле, не сотвори какую-нибудь ерунду… пока не привыкнешь, будь осторожен… Кстати, и внешность, и фигуру, ты можешь создавать себе по своему усмотрению, какая нравится. Ну, все как будто, отдыхай, видишь, темно уже. Здесь вечером, ночью, очень красиво, но тебе уже хватит на сегодня впечатлений.
Он ушел. На тумбочке возле софы стоял графин со свежей водой. Лежали журналы и газеты. На верхней выделялся заголовок: «В городе М. проходит небесный фестиваль самодельных фейерверков».
«Надо будет почитать», - подумал Максим, разделся и лег, укрывшись пледом. В окно была видна луна. Её полный диск висел в фиолетово-черном небе, окруженный сверкающими звездами, и отчего-то от созерцания этой картины мужчине стало спокойно и легко.
«Главное, не думать ни о чем, не вспоминать дом… Интересно, если думать, что не надо думать, то будешь думать или не будешь думать…» - он улыбнулся своим мыслям и провалился в сон.
…Наступило утро. Максим открыл глаза, увидел белый потолок, и тут же их закрыл. Сердце заколотилось. «Что день грядущий мне готовит? Ладно, открываю, что будет, то будет.» Мужчина перевел взгляд с потолка. Недалеко от кровати на стуле сидел паренек в белом халате и смотрел телевизор. Рядом стоял штатив для капельницы. Трубочка тянулась к его руке. Трубочки и проводочки тянулись от него во все стороны.
«Я в больнице? Я в больнице. Я. В. Больнице.» - подумал журналист Ч.
- НОВИНИ. Передаємо ранкові новини.*
«Приснилось. Меня ранило. Я действительно в больнице. А это мне все приснилось.» - с горечью подумал Максим. Он закрыл глаза. Почему-то стало не радостно, а обидно. Он хорошо помнил, как перед сном достал из кармана брюк камешек, который поднял возле источника, такой необычный, отсвечивающий каким-то голубоватым светом. Ещё вспомнил как читал в детстве «Незнайка на Луне». Там был камешек, который давал невесомость. Максим рассматривал его, а потом как-то